– Продолжай, Имхотеп.

Сехемхет заболел около года назад и, несмотря на лечение Имхотепа, умер через день. От яда, как известно, не всегда помогает лечение.

– Почему ты думаешь, что его отравили?

– Я дал его кровь собаке, и к вечеру та скончалась. И она мучилась и визжала от боли, и из пасти её текла пена…

Да уж… Весёлая семейка.

– Что сделал отец? Кого признал наследником?

– Он выдал твою сестру, царевну Нианх-Хатхор, за Джибейда, да будет проклято его имя во веки веков!

– Кто такой Джибейд? Он богат, знатен? Какого он рода?

– Он второй сын первосвященника храма Анубиса. Твой отец, да будет его имя жить среди потомков, был уже немолод и хотел облегчить себе дорогу в загробное царство. Поэтому и наследника он выбрал из храма Анубиса. Потому он приказал мне выстроить невиданное доселе чудо. И я повиновался твоему отцу и, выбрав место, возвёл его посмертный дом, достойный великого фараона! Никто не знает всех ходов этого дома смерти, царевна. И здесь мы можем быть в безопасности. Но нам не хватает еды, жрецы и воины Джибейда охраняют царскую кухню и украсть еду очень трудно. Но скоро они уйдут отсюда, замуровав выходы. Ложе смерти фараона будет закрыто. Проклятый Джибейд не захотел ждать… Я думаю, царевна, что руководил Джибейдом его отец. Сам он, хоть и принят был в семью фараона, особым умом никогда не блистал. А сестра твоя, старшая царевна Нианх-Хатхор, взойдёт с ним об руку на трон твоего отца.

– Стоп! Где мы сейчас находимся?!

– Это – великий дом смерти, царевна. Неужели ты не помнишь? Отец несколько раз привозил тебя сюда. Здесь и для тебя, по велению отца твоего, приготовлены покои.

– Ты хочешь сказать, Имхотеп, что мы находимся в нижней части пирамиды?

– Да, царевна. Это твоя будущая усыпальница.

И он торжественно обвёл рукой стены помещения.

Ёжечки-божечки, ужас какой! При мысли о том, что надо мной сейчас миллионы тонн камня, у меня мороз пошёл по коже. Баська, прекрасно чувствующая моё настроение, начала «подкапывать» мою руку под локтем, желая прижаться. Она всегда так делала, когда понимала, что я нервничаю. А я даже не нервничала, я уже откровенно паниковала!

– Имхотеп, если нас здесь замуруют, как мы выйдем?!

Имхотеп со страхом поглядывал на трущуюся об меня Баську.

– Имхотеп! Отвечай!

Он с трудом отвёл от неё глаза и, тяжело вдохнув, ответил:

– Я найду нам выход, царевна. Не это важно.

– А что важно?

– У нас нет пищи и пива. Твои воины скоро начнут умирать. Войска Джибейда гнали нас сюда, как крокодилы гонят антилопу. Войти они не могут – несколько десятков его воинов погибло в ловушках, они боятся гнева богов и больше не полезут. Не зря я потратил годы на обустройство тайных рычагов и блоков! Но и оцепление не снимут… А мы долго не продержимся.

– Мои воины?!

– Да, твой меч ранен…

– Мой… Кто?!

– Начальник твоей охраны, верный Сефу. /Имя Сефу я автоматически перевела, как меч/. Он заслонил тебя своим телом от второго удара копьём. И воины пьют слишком мало, чтобы выжить. А выйти на поверхность мы не можем – пирамида оцеёплена войсками Джибейда. Тело твоего отца ещё не скоро привезут для церемонии погребения, и мы все умрём здесь без воды и питья.

Ну, зашибись просто… Я даже не знала, плакать мне или смеяться. Умереть, сгореть в своём мире для того, чтобы тут сдохнуть от нехватки воды?! Что-то здесь не вяжется. Смысла воскрешать меня тогда совсем никакого. Значит, я обязательно должна выжить.