— Уведут?

Покачал головой задумчиво:

— Кто знает? С четвертой напастью-то еще не покончили…

Рядом неслышно возник Боромир:

— О чем толкуете?

Лесные жители неуютно чувствовали себя посреди голой степи. Порешили немедля уходить к горам.

Тарус, Вишена, Боромир и Боград с Роксаланом держали совет прямо на ходу. Позади них вышагивал Славута-дрегович, но молча, не вмешиваясь в разговор.

— Трижды избавлялись мы от напастей. Сколопендра, жаба да гадюка. Стало быть, надобно Яру убить козодоя.

— Дак где же он, козодой-то?

— Прилетит, не замешкается…

Некоторое время все молчали. Наконец Боромир негромко молвил:

— Раз от разу труднее тварей нечистых одолевать.

— Почему же? — не согласился Роксалан. — Гадюку живо хлопнули, быстрее, чем сколопендру.

Тарус криво усмехнулся; Боромир пояснил:

— Кабы не Соломея со своей свистулькой, кормили бы уже ворон…

Роксалан притих.

— Есть тут еще одна странность, — сказал вдруг чародей. Боромир глянул на него:

— Сказывай!

— Свистульки те, знамо, не простые, заговоренные. Да только не против змей.

Все стали будто вкопанные.

— Как так? — молвил за всех Роксалан. — Против кого тогда?

Тарус задумчиво глядел в небо:

— Бериллы, что в них вправлены, это каменья жабы.

— Жабы? Мы ж ее и так… того…

— Постойте, — перебил Боромир, — почему жабы? Что, у зверей есть свои каменья?

Тарус кивнул:

— А как же! У орла — сердолик, у медведя — аметист, у барана сапфир…

— А изумруд чей? — выпалил Вишена.

— Изумруд — скворцов камень. Вот только рубин ничей.

— Ладно, — кивнул Вишена, — ну а змеиный камень?

— Яшма или гранат.

— Бериллы тогда к чему?

— Сам не уразумею, — развел руками Тарус. — Не сходится тут что-то.

«Последнее время чародей стал часто говорить „Не знаю“. Раньше такого с ним не бывало», — подумал тревожно Вишена. Правда, вопросы стали посложнее…

— Но ведь свистулька имеет вид змеи, так, чародей?

Их уже почти нагнали остальные путники, и пришлось шагать дальше.

Никто не видел, как позади всех невесть откуда вынырнули четыре всадника на крупных черных волках. Ветер развевал отливающие металлом плащи.

Волки негромко зарычали, и путники обернулись. Во всадниках Вишена сразу узнал родичей крылатого воина с изумрудом на секире.

— Кто это? — прошептал Боромир, обращаясь к Тарусу.

— Почем я знаю? Сроду таких не видывал.

На всякий случай взялись за мечи.

Всадники подъехали вплотную. Размерами они не уступали человеку, а вот волки их черные были куда крупнее своих лесных сородичей. Один из крылатых заговорил, тихо, с пришептыванием:

— Оттайте свои меши…

Боромир неодобрительно смерил их взглядом. Волки свирепо обнажили белоснежные клыки и снова зарычали. Звери, конечно, матерые, но их-то всего четверо!

— Ну, возьми, коли сможешь! — сказал Непоседа вызывающе и сделал шаг вперед.

Крылатые мигом соскочили на землю и застыли в боевых стойках, взметнув сверкающие секиры. Рядом с Боромиром плечом к плечу стали Вишена, Тарус и Боград.

— Осторожнее, они летают, — предупредил побратимов ученый Вишена.