|
Без шума и пыли… – Как говорили в шестом гвардейском полку имени короля Макария – или лопнем, или наедимся. – Как говорили у нас – или грудь в крестах, или голова в кустах… Пэвер – наплевать на испачканный и прожженный френч, на загвазданные сапоги и лицо в копоти – сейчас смотрелся действительным, а не отставным генералом, он казался стройнее, шире в плечах, серьезнее, что ли, глаза кипели азартом предстоящего боя… В общем, Пэвер тоже был на своем месте. Разношерстное войско народных тоурантских мстителей пришло в слаженное движение. Суб-генерала, шлепая по лужам, сразу обступили, видимо, те самые предводители родов, они же – комвзводов. Подошел Гор Рошаль и с места в карьер спросил о своем, насущном: – Пленные есть? Он сутулился больше обычного, под глазами набухли черные круги. Да уж, подкосили силы главного чекиста княжества Гаэдаро испытания последних дней, укатали сивку крутые горки. – Пленные офицеры в адмиральском салоне – знаете, что это такое? Их Олес стережет… – Этот балбес вряд ли чего-нибудь добьется, – с неожиданной страстностью перебил Сварога охранитель Рошаль. Даже приход апокалипсиса не уменьшил давнюю, дипломатично выражаясь, напряженность в отношениях между молодым князем и ближайшим помощником старого князя. Не утихали былые гаэдарские страсти, хотя само княжество наверняка уже исчезло с поверхности Атара, исчезло вместе с городом Митрак, замком Саутаров, вместе со слепцами, пикейными жилетами и брошенными на произвол судьбы обывателями. Такие дела… А эти если и помирятся, то уже на Граматаре, не раньше. Эх, где ты, Граматар… – А что, мастер охранитель короны, – участливо спросил Сварог, – вы морской болезни, часом, не подвержены? Рошаль, должно быть, вспомнил дирижабль и надменно поджал губы. – Не смешно, мастер Сварог. Смотрите, как бы сами не захворали… Я так понимаю, что в морском ремесле вы разбираетесь не лучше моего, а? – Отнюдь. Капитанствовал я, помнится, на одном корабле… – Он не стал вдаваться в подробности, что кораблик тот был речной, а командовала им, по большому счету, одна славная боцманша, и примирительно заметил: – Не обижайтесь, Гор, шучу… – Плевал я на ваши шутки, – резко оборвал его Рошаль. – Я серьезно спрашиваю, мастер капитан, вы с морским делом знакомы? – Ну, постольку поскольку… – Так я и думал. – Рошаль хмуро прищурился в темноту. – Что такое ватерлиния, вам известно? – Допустим… – Сварог напрягся. – И? – Эта посудина собирается совершить рейс через полпланеты. Значит, углем должна быть забита в такой перегруз, что сидеть в воде будет по самую палубу. Сварог секунду подумал, потом опять перегнулся через фальшборт. Рошаль был абсолютно прав. Борта броненосца были покатыми, отчего корабль издалека напоминал утюг, и отсюда Сварог прекрасно разглядел темную полосу краски, которую лизали свинцовые волны вдоль всего корпуса «Адмирала». Ватерлиния. Торчащая из воды кайма на три. Значит, нагружен кораблик едва-едва, ну никак не на океанский марш-бросок. – И что получается? – с толикой растерянности спросил он. – Мы сели не на тот пароход? Рошаль передернул плечами. – Обратно играть все равно нет никакого смысла. Продолжаем. А я бы хотел побеседовать с пленными, может, что и удастся выведать… – С пленными после разберемся, когда лоханку целиком захватим…Мне вот что пришло в голову. |
