М-М стоит ошеломленный.

С. С: — Слушай, малый, ты б за бутыльцом сгонял. Помянуть следует.

М-М не шелохнется.

С. С.: — Эх, глухарь — хуже бревна! Она ж ему как мать была… И ни в одном глазу. Ну, никакого понятия!

М-М молча идет к двери.

Ксюша догоняет, дает ему сверток: — Здесь вещи Клавы. Книжки твои. В платье криплиновом похоронили… Красивая лежала, только лицо покривело… Три тыщи она для тебя отложила. На поминки потратили… Ты сюда больше не придешь?

М-М мотает головой.

Ксюша: — Самогоныч, у него язык совсем не говорит. Заболел или от ментов сбежал. (Му-МУ) — Почему молчишь, артист? На концерт пригласи. Я платье надену с бусами… Вспомнила…(приносит брошку Клавы) — Твоя драгоценность. Наследство. (прикалывает брошь ему на куртку)Алмаз вырви глаз!

С. С. — Натуральное стекло. Но очень большое. Мерзейшее заблуждение. Как и вся наша жизнь.

Ксюша: — Клава тебе телефон записала. Передать просила. Вот. На–та–ша. (дает кусок обоев) Не потеряла!

М-М на пальцах показывает «Спасибо». (уходит)

С. С. — Похоже у него мозга за мозгу совсем заклинила. На кой тебе такой иждивенец сдался? Ты бы, девка, ко мне пригляделась получше. Пенсия, пайки ветеранские. А главное — пожарный — он завсегда в цене. Особливо в такое огнеопасное время.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

М-М идет по заснеженным, украшенным к Новому году улицам. Светятся ларьки, все что–то продают. Он садиться на лавку в сквере. Рядом девочка с елкой. Он, снимает брошку тети Клавы, незаметно прикалывает к елке. За девочкой приходит мама, обнаруживают брошку.

Мама: — Это еще от куда?

Девочка: — Красивая какая! От Деда Мороза, сразу видно. Не понимаешь — Новый год же! (уходят)

Му — Му сидит, спрятав лицо в шарф.

За ларьками Рустам и Начик убирают товар.

Текст:

— Слушай, Начик — тут у тебя история вышла…

— Чего еще?

— Кошка котят принесла — три штуки. Один совсем белый. Молоко сосут. А она–то сама как балерина — худющая. Куда убежала?! Кис–кис! Смылась, стерва. Меня боится. Как не бояться, если каждый прибить норовит.

— Зверек мелкий, кто его защитит. И зачем ему плодиться? Чего б хорошее размножалось — так нет. Считай–пересчитывай — одни расходы.

— Заведено так. Каждая тварь жить хочет. Вон — копошатся, пищат, мать ищут.

— Я тебя предупреждал, зачем кошку кормил? Сильно жалел: — беременная! беременная! Бабушка твоя беременная… Неси теперь, куда хочешь.

— Куда хочу? Мне это надо? Я что — отец?

— А я не Березовский какой–нибудь, санитарам платить! У нас продукты лежат, инцидент поднимут. Скажут: зараза всякая в пищеточке… Знаешь, сколько стоит зараза в Москве со стороны санитарной инспекции? А я и знать не хочу. Убирай зоопарк.

— Может, в подъезд отнести, к батарее поставить? Дети возьмут. Маленькие такие. Теплые.

— Совсем больной! В подъезд! Давно тебя не били? Так сейчас башку свернут, что чужой дом загадил. А детишки с наркотишкой этим тепленьким шкуру снимут. Москва…

— Слушай, я не знаю… Мне что, больше всех надо!

— Эй, может это я тебе должен? Может, ты мне работу дал? Ты мужчина или нет? Под мост спустился, в воду бросил — все дело.

— Злой ты стал, Начик! Не добрый.