Стул разлетелся об спину монстра, а Женя откатился в сторону. Вампирша отряхнулась, встала и снова двинулась ко мне, а я снова выстрелил, теперь уже в голову. Мелькнула слабая надежда, что вампиры, как зомби, убиваются в мозг. Чёрта с два, дыра во лбу тут же начала зарастать, а вампирша, хоть и ощутимо похудела, слабее не стала. Я снова взвёл курок.

Тут она замерла, лишь немного не дотянувшись когтистой лапой до меня, глаза её закатились, а распахнутая пасть медленно захлопнулась. Только тут я разглядел, что за её спиной стоит Женя с разбитым лбом и каким то образом её держит. Когда я подбежал, оказалось, что парень при паденииудержал в руках ножку от стула, которая обломилась удачно, оставив острый конец, который он использовал вместо кола, вогнав в спину вампирше. Вот только умирать она отказывалась, кол вызвал паралич всего тела, но не смерть, красные глаза по прежнему моргали, а пасть выталкивала из себя громкие хрипы.

– Почему она не дохнет? – спросил Женя, для которого удержание на колу вражины давалось неимоверно тяжело, он побледнел и хватал ртом воздух. – Кол ведь.

– Вали её на землю, – скомандовал я, выхватывая топор.

Когда обездвиженная вампирша повалилась на дощатый тротуар, мы в две руки с помощью топора и мачете начали рубить ей шею. Получалось с трудом, разрубленная плоть успевала частично зарасти в промежутках между ударами. Но всё же ресурсы её тела были не безграничны, с каждым ударом она всё сильнее худела, плоть покрывалась морщинами и трещинами. Восстановление шло медленно, а потому нам удалось отделить голову от туловища. Женя тут же наподдал ногой, перебросив её на другую сторону улицы. На это ушли все его силы, потом он просто повалился набок и закрыл глаза.

Но это был ещё не конец. Вампирша умирала, тело её стало разрушаться так же, как и у предшественника. Но отлетевшая на несколько метров голова напоследок разразилась гневной тирадой. Понятия не имею, как может говорить голова без тела, в котором остались лёгкие, но она говорила:

– Вам конец, смертные! За меня отомстят! Мать придёт за вами! Она не бросает своих детей!

На последних словах голос стал затухать, а тело окончательно разрушилось, снова из него вышел какой то дым, который направился в нашу сторону, дымная струя обвила мою руку и быстро впиталась в кожу.

– Ты видел? – спросил я у фармацевта, который, казалось, не видел вообще ничего.

– Видел, – он кивнул, пытаясь отдышаться. – Объяснить не могу.

– А остальное?

– Ты про… вампиров?

– Ага.

– Всё, как всегда. Первого ты серебром завалил?

– Да.

– Разгреби прах и достань пулю. Пригодится. Странно, серебро больше от оборотней, а вампиры от кола должны дохнуть.

– Осинового, – напомнил я.

– Да, – он продолжал копаться в файлах, которыми под завязку была забита его голова, и которые до последнего времени были бесполезными. – Хотя стоп, не просто кол, вампира ещё желательно обезглавить и сжечь, на тот случай, если кол кто то вытащит. Значит, кол только парализует. А серебро… ты пулю то доставай, не тормози.

Я разгрёб носком сапога серый прах, после чего нашёл пулю. Нормальная, почти не сплющилась, впрочем, и не должна, серебро твёрже свинца.

– Чего делать будем? – спросил я, поднимая его на ноги, стоял он с трудом, на драку ушли все силы.

– Сначала – домой, – заявил он. – Потом разберёмся предметно. Я тебе там бутылку вина нашёл, старое очень, какого то славного урожая, вот только…

– Я видел, чёрт с ним, пошли уже.

Когда мы пришли домой, я усадил его в кресло и обработал несколько мелких ран от когтей.

– Через когти вампиризм не передаётся? – спросил я у него, признавая за ним роль эксперта по монстрам.