– Банщица нужна? – спросила она весёлым игривым тоном.

– Нужна, – немедленно заявил я.

Впрочем, мои надежды на немедленные любовные утехи оказались беспочвенными. Банщица оказалась именно банщицей, она немедленно перевернула меня на спину, взяла веник и, поддав ещё, принялась парить. Парила, надо сказать, грамотно, не хлестала, как садистка, а просто гоняла пар. Но даже так температура моего тела быстро приблизилась к точке кипения, а потому пришлось кубарем скатиться вниз. Сама она стояла рядом, глядя на меня с улыбкой, на неё пар как будто совсем не действовал, только слегка покраснела, отчего стала ещё красивее.

Дотянувшись, я плеснул на себя ковш холодной воды, ожидая услышать громкое шипение. Немного полегчало, сердце застучало ровнее, а мысли снова перетекли в нужное направление.

– Ты чего напряжённый такой? – спросила она, указывая мне ниже пояса.

– Давно без женщины, – виноватым тоном сказал я.

Она снова усмехнулась, показав ровные белые зубы, потом стала стягивать мокрую рубаху, которая и так ничего не скрывала. А потом села на пол рядом со мной и обняла.

Прошло всё хорошо, но как то быстро, скомкано, даже не успели толком насладиться друг другом. Потом она снова загнала меня на полок, напомнив, что в такую погоду (а другой здесь не бывает) просто необходимы тепловые процедуры. А когда закончила, уже я потянул её к себе, и мы ещё раз познали друг друга. Теперь уже всё прошло вдумчиво, без суеты, ей тоже всё понравилось. А потом она оставила меня и ушла, посоветовав хорошо отмыться.

Вот так, даже имени её не спросил, отчего то совсем не хотелось говорить. Закончив мытьё, я переоделся в свежее исподнее и отправился в номер.

Глава четырнадцатая

Женя, как обычно, спал, хотя нет, не спал, а валялся в наркотических грёзах. Рядом на столе лежал неубранный шприц и пузырёк с раствором наркотика. Я вздохнул.

– Ну, как всё прошло? – спросил он, не открывая глаз.

– Хорошо прошло, – сообщил я. – Женщина приходила, мы с ней…

– А не стрёмно было?

– А почему должно быть стрёмно? – не понял я.

– Ну, например, потому, что женщина не настоящая, симулякр, морок.

– С чего ты взял?

– С того, что вся эта локация – мираж, созданный, чтобы путникам было, где остановиться.

– Стоп, давай будем последовательны, – возразил я, присаживаясь рядом. – Тот факт, что в локации нарушаются некоторые законы природы, ещё не говорит, что локация иллюзорна. Ты вот поел, неплохо поел, а ведь сытость настоящая, значит, всё это не иллюзия.

– Так то сытость.

– А сексуальное удовольствие чем отличается?

– Если не заморачиваться личностью партнёрши, то ничем.

– А зачем интересоваться, если я её больше никогда не увижу?

– Незачем, – он не стал спорить.

Мы немного помолчали, потом он добавил:

– Вообще, я сейчас видел, как охотники притащили в корчму тушу убитого оленя, а ещё там разгружалась телега с какими то товарами. Значит, здесь не стопроцентный симулякр, кое какой, скажем так, обмен веществ с внешней средой есть.

Я промолчал, но тут за окном послышались звуки, кто то выводил лошадей, седлал их и вообще собирался выезжать. Я вспомнил разговор с лысым, четыре часа ещё не прошли, но это явно они.

Натянув штаны, я отправился во двор. Точно, та самая группа бойцов. А вот и лысый, седлает коня.

– Доброй ночи, – сказал я, сейчас, вроде бы, ночь. – Ты обещал кое что рассказать.

– Да, сейчас поговорим, – согласился он. – Нам пока торопиться некуда, парни ужрались, ждём, пока в норму придут.

Коня он оставил у ворот, умное животное встало на месте и меланхолично пережёвывало овёс из торбы.