Василий вскидывает оружие и стреляет. Пуля отлетает от сияния. Он  бросает оружие.

-Беги Апостол, Святой Павлик должен знать. – Говорит Василий, его улыбка печальна, хотя клыки и делают её зловещей, я понимаю – он плачет, его душа изнывает от боли и тоски.

-Твой грех – мой грех. – Шепчу я, но он уже не слышит. Василий бросается в бой, ощерив клыки, его когти бьют по Одержимому. И они пробивают радужную защиту Адского Огня. Безумец с воем отскакивает, его плечо порвано и окрашено кровью. Василий…, я не забуду тебя, я никогда не забуду твоей Великой жертвы.

Одержимый прыгает вперёд, и Василий падает на спину. Одержимый ревёт и рычит, он бьёт Василия двумя руками, ошмётки мяса и чёрная кровь Василия, в которой я вижу капельки яркой искрящейся Благодати, летят в разные стороны. Я чувствую, как гаснет разум Василия – он счастлив, он умер счастливым, и Ангелы спустились за ним. Я ощутил это, мимолётное касание незримых крыл чистого и прекрасного Ангела, что спустился за Василием. Его душа в Раю. Его грех – мой грех. Так суждено, так правильно.

Я вижу, как в окна забираются Одержимые. Один запрыгнул сюда, завыл и прыгнул снова – на стену. Он ползёт по ней, используя мельчайшие трещины, ползёт со стремительностью молнии. Я слышу вопли и выстрелы. Звериная химера, она проскальзывает мимо меня и ещё один Одержимый оказывается сбит с ног – первый, убивший Василия, отлетел как мячик. Его выбросило в пролом. Химера рвёт Одержимого, но его кожа словно из металла, острейшие когти оставляют раны, но они не глубоки. Тот, что выбит в окно, возвращается широким прыжком, он оказывается на спине химеры и его руки поднимаются, два кулака с силой бьют в затылок моего четвероногого брата. Я расстреливаю в спину Одержимого очередь, меняю рожок, ещё – одна пуля пробивается через щит, ведь сильна моя Благодать, она не могла не сыграть роли…, Одержимый падает кувырком, в затылке у него рана. Но он не умер, щит адовой Скверны, ослабил пулю. Он оглушён и дёргается в злобных конвульсиях на полу…, я не успел. Мой брат, могучая химера, он мёртв, кулаки Одержимого развалили его череп надвое. Прости брат, прости, я не успел…, его тело придавило второго Одержимого – он пытается выбраться, но пока не может.

Крики, стрельба, кровь хлещет на стены…, я закрываю глаза. Я вижу своих братьев, но слишком поздно, Одержимые перебили почти всех. Нужно было сразу уходить…, Святой Павлик должен знать. Кто-то должен рассказать, что демоны пришли. Что случилось то, чего мы ждали с ужасом и так долго - Святая Война, началась.

Господи, помоги мне!

Я бросаюсь прочь. Передо мной предстаёт Одержимый и его морда ужасна, а его глаза полны Скверны. Я стреляю. Одержимый идёт медленно, издавая безумный хохот – пули не задевают его зловонной шкуры. Сверху, падает один из моих братьев. Его голова практически оторвана…, мне страшно, какая сила нужна, что бы руками оторвать голову моего брата во Христе? Ведь этот брат, был раньше псевдогигантом…

Господи, не позволь Скверне проникнуть в душу мою! Ужас что обуял меня – вот оно, первое из щупалец Скверны. Нет! Я не поддамся. Автомат на плечо, нож в руках – я помню, как Василий сумел пронзить адский щит Одержимых. Пуля быстра, и щит отражает её, но нож, не быстр, но он так же смертелен. Тело моего несчастного брата, придавило Одержимого, и я получил шанс, это всё мой грех, ведь только я виноват в том, что случилось. Мой грех, его искупление начнётся сейчас. Я оказываюсь сверху и с силой ударяю ногами в тело брата моего – прости, но тебе уже всё равно, твоя душа уже у Трона Его, а бренной оболочке всё равно.

Одержимый хрипит, а туша брата моего поднимается под давленьем грязных рук, Одержимые безумно сильны…, но их кожа, только кожа.