«ВЕНЕЦИЯ ПОД ВОДОЙ»

Летом 1977-го я путешествовал по Европе с друзьями, и по пути в Триест поезд остановился на венецианском вокзале, чтоб наш вагон прицепили к другому составу. Мне едва-едва хватило времени прогуляться возле главного входа в вокзал, взглянуть на широкие лестницы, спускавшиеся прямо к каналу, а там уж пришлось поспешить, чтобы не опоздать к отправлению.

Однако прогулка прочно засела в памяти, и, кое-что почитав о Венеции (к примеру, поэма Шелли «Джулиан и Маддало» поведала мне об островном приюте для умалишенных), я написал этот рассказ, оказавшийся первым произведением, проданным Терри Карру, и положивший начало нашей, к несчастью слишком короткой, дружбы. Каким же он был замечательным малым!

После публикации этого рассказа, в декабре 1985-го, мы с женой, Лизой, отправились в Венецию паромом из Афин, и только тогда я действительно смог увидеть и город, и лагуну, и почти обезлюдевший остров Торчелло, и его церковь со знаменитой мозаикой, изображающей Деву Марию – той самой, которую пытаются увезти туристы в моем рассказе. В прошлом году я посетил Венецию снова и обнаружил там множество огромных плакатов с Марией Торчелльской, словно бы говорящей мне: я все еще здесь.

Подъем уровня моря, описанный в рассказе, разумеется, деталь чисто фантастическая… однако спустя еще век-другой подобное вполне может стать явью.

«ВЫЛАЗКА В ГОРЫ»

Этот рассказ был начат под конец Кларионовского семинара, летом 1975-го, затем я продолжил работу над ним весной 1977-го, на литературном семинаре Урсулы Ле Гуин в Калифорнийском университете в Сан-Диего, а завершил его в 1983-м, когда «Вылазка в горы» была куплена Эдом Ферманом для «Мэгэзин оф Фэнтези энд Сайенс Фикшн».

То был первый из опубликованных мною рассказов о путешествиях по горам, и я был весьма польщен, когда читатели включили его в номинационные списки «Хьюго»: сей жест великодушия вдохновил меня на всю жизнь.

«ДО ТОГО, КАК Я ПРОСНУСЬ»

Дневник сновидений я вел с 1975-го примерно по 1980-й и обнаружил, что способность запоминать сны – вроде мускулов: чем больше над нею работаешь, тем крепче, сильнее становится. Записывая сны, я нередко удивлялся их сюрреалистичности и жалел, что мне не хватает духа проявить такую же храбрость в творчестве наяву. И вот однажды утром я проснулся с замыслом этого рассказа в голове. Рассказ непременно должен был повествовать о глобальной катастрофе, но катастрофе нового, небывалого типа, достойной пополнить Баллардов перечень способов разнести мир на части. В этом рассказе я использовал некоторые образы из сновидений, так что его действительно можно считать «порождением подсознания».

«ЧЕРНЫЙ ВОЗДУХ»

Эту повесть я написал в начале 1982-го, вскоре после того, как мы с Лизой переехали в Дейвис. Как пришел в голову ее замысел, не помню: как будто однажды сел и начал писать, заранее зная, что и о чем. Загадочное откровение…

Повесть была удостоена Всемирной премии фэнтези, что послужило поводом для крайне приятной поездки в Оттаву, на церемонию награждения. Будучи там, я посетил Национальную галерею Канады и, заглянув на европейский этаж, остался крайне разочарован. И в лифте, по пути к выходу, думал: «Бедные канадцы, как же им не хватает культуры, только и сумели, что раздобыть пять скверных полотен Ван Гога, возможно, пять самых худших полотен Ван Гога», – и тут двери лифта раздвинулись в стороны на канадском этаже, прямо перед полудюжиной огромных холстов Группы Семи.