|
Та-а-ак, это косметичка, это прокладки, это… А что это, кстати? А-а-а, помню, помню… Стоит, зараза, уже не улыбается, вся игривость пропала. Переходим во второе отделение сумки: тут визитки, права (чего я их с собой таскаю, все равно в Москве на машине не езжу), кошелек… Не поняла, а паспорт где? Ладно, сначала. Это права, это кошелек, а где записная книжка? Если рассуждать логично, то вряд ли из сумки стащили паспорт и записную книжку, а кошелек оставили… Но это – если логично, а как можно рассуждать логично, если над душой стоит этот придурок!
– Знаете, я, кажется, забыла паспорт дома. – Придется пройти в отделение для выяснения личности. – Ой, а давайте я лучше домой пойду, поздно уже… – Вот выясним все, и пойдете. Вот гад. Еще один поезд. Ну хоть бы какой захудалый «челнок» с сумкой размером с вагон метро. Зажрались они тут, в Москве, у нас дома каждый второй с такой сумкой ходит. – Молодой человек, простите, товарищ милиционер, я вас умоляю, отпустите меня домой, я целый день на выставке отработала, я есть хочу! Главное – улыбаться пожалостливее, это легко получится, я действительно ужасно голодная. Где я могла забыть паспорт? Скорее всего, на выставке. Мне показалось, что сумочка слишком тяжелая, я выложила из нее кучу всяких бумаг и оставила на стенде. Наверное, паспорт завалился между ними… И записная книжка тоже… Боже мой, а как же я Наташке позвоню?! Дура, сколько раз собиралась ее телефон на БШку записать! Черт, черт, черт!.. А может, она сама перезвонит? Подождет часик, а потом начнет меня искать? Нет!.. Она же мой новый мобильник просто не знает! Вот только плакать не надо, терпеть не могу женщин, которые что-нибудь выплакивают. Еще не хватало перед этим истуканом разреветься. – Ну отпустите вы меня. – Я вас в отделение отведу, пусть они отпускают. Отлично, вот там и переночую. Только не реветь, да нет же!.. Все, поздно… Может, если я на поверхность выйду, то вспомню, где Наташка живет, я же была у нее, пусть год назад, но была… – Вы тут кончайте рыдать, паспорт с собой носить нужно. Рыдать? Это я пока не рыдаю, это я только всхлипывать начала. А что делать? Ну хоть люди на станции появились. – Привет, Катерина, ты уже и милиции скандалы закатываешь, не мне одному мучиться? Катерина? Это я Катерина? То есть я, конечно, Катерина. – Что, опять паспорт дома забыла? А меньше нужно орать по утрам, а больше головой думать. Товарищ сержант, это моя жена. Вот мой паспорт, вот мои ключи от квартиры, а вот ключи, которые она мне сегодня в лицо швырнула. Скажи спасибо товарищу милиционеру, что он тебя здесь задержал, а то бы ты все это время у подъезда куковала. Идем домой, давай сумку. Что ты в ней все время таскаешь, она же у тебя как кирпичами набита. Все, пошли! Все, иду. В голове ни одной мысли. Ни одной. Если этот мужик хочет спереть у меня сумку, то сейчас мы выйдем на улицу и он убежит. Права жалко. – Послушайте, отдайте мне сумку, она же правда как кирпичами набита. – Отойдем подальше, отдам. Мент все еще нам вслед смотрит. – А почему он меня отпустил? Может, он сейчас подкрепление вызовет? – Не вызовет, я ему в своем паспорте сто рублей сунул. – Обычно пятидесяти хватает… – Я хотел, чтобы молча отпустил, без лишних разговоров. – Все, спасибо, мы уже из метро вышли, давайте мою сумку, я домой пойду, мне в другую сторону. Давайте я вам сто рублей отдам. Интересно, куда это он меня так уверенно ведет? Почему я за ним вообще пошла? А почему он меня по имени назвал? – Ой, поняла! Вы меня знаете, да? Вы же мое имя знаете! Мы у Наташки встречались? Представляете, а я ее адрес на выставке забыла, совершенно не помню, куда идти. |
