|
Он улыбнулся, блеснув мелкими зубами. - Вы Анита Блейк, нет? Я не знала, что сказать. Не всегда хорошо сознаваться, кто ты такая. - Мне Жан-Клод велел вас подождать. Голос у него был тихий и неуверенный. Что-то было в нем такое, почти детская привлекательность. А у меня к тому же слабость к красивым глазкам. - Как вас зовут? - спросила я. Всегда люблю знать, с кем имею дело. Он улыбнулся шире: - Стивен я, Стивен меня зовут. Он протянул руку, и я ее пожала. Рука была мягкая, но пожатие крепкое - не ручной труд, но что-то вроде поднятия тяжестей. Не очень много - чтобы рука была твердой, но не взрывалась. Мужчины моего роста серьезный вес поднимать не могут. Может, он и хорош в плавках, но в обычной одежде он похож на изуродованного гнома. - За мной, прошу вас. Он говорил, как официант, но, когда он пошел в толпу, я пошла за ним. Он шел к большой синей палатке. Как цирковая палатка старых времен. Я такую видала только на картинках или в кино. Человек в полосатой куртке кричал: - Люди, представление начинается! Давайте билеты и проходите! Самая большая кобра в мире! Страшную змею укрощает прекрасная заклинательница Шахар! Это будет представление, которого вы никогда не забудете! Очередь отдавала билеты молодой женщине на входе. Она рвала их пополам и возвращала корешки. Стивен уверенно миновал очередь. На нас бросали мрачные взгляды, но женщина при входе кивнула нам, и мы вошли. Вдоль палатки тянулись ярусы скамеек. Много. И почти все места были заняты. Ух ты, “все билеты проданы”. В середине голубым рельсом был огорожен круг. Цирк с одним рингом. Стивен протискивался мимо колен десятков людей на ступенях. Поскольку мы были в самом низу, идти можно было только вверх. И я пошла за Стивеном по бетонным ступеням. Палатка, быть может, и была съемной, но ступени и скамьи - стационарными. Мини-колизей. У меня плохие колени. То есть я могу бежать по ровной поверхности, но поставьте меня на склон или на лестницу, и они начинают болеть. И потому я не пыталась угнаться за ровным, скользящим шагом Стивена. Я только смотрела, где мелькают его голубые джинсы. И искала, не замечу ли чего подозрительного. Кожаный жакет я расстегнула, но снимать не стала. А то пистолет будет виден. По спине тек пот. Еще чуть-чуть - и я расплавлюсь. Стивен поглядывал через плечо, проверяя, иду ли я за ним, или просто чтобы меня подбодрить. И улыбаются, просто отодвигая губы от зубов. Почти что скалился. Я остановилась на середине лестницы, глядя, кик его гибкая фигура скользит вверх. От Стивена исходила энергия, и воздух будто закипал вокруг него. Оборотень. Некоторые оборотни умеют скрывать свою суть лучше, другие - хуже. Стивен не очень. Или ему было все равно, если я замечу. Может быть. Ликантропия - это болезнь, как СПИД. И относиться настороженно к жертвам несчастного случая - предрассудок. Большинство тех, кто стали оборотнями, пережили нападение. Это не был собственный выбор. Так почему же Стивен все равно мне не нравился, когда я поняла, кто он? Предрассудок? У меня? Он подождал наверху лестницы, такой же симпатичный, как и прежде, - картинка, но его энергия была заключена в слишком малый объем - как если бы двигатель работал на высоких оборотах на холостом ходу. |
