— Не до такой же степени… Всё зависит от сути проблемы. Думаю, в данном случае отец вас поймёт. А может, мне попросить мужа?

— О да! Это было бы лучше всего. Но ведь он очень занят. Когда ещё сможет выкроить время, чтобы прийти…

— Я попрошу, и он завтра же будет здесь. Он скажет папе, что обеспокоен тем, как вы выглядите, и предложит, чтобы вас осмотрел его друг. Он — терапевт в университетской клинике.

— Зачем беспокоить людей напрасно? Я и сама могу пойти…

— Нет, матушка. Сейчас не стоит волноваться о других. Я всегда говорила, что вам нужно показаться хорошему доктору, ведь вы давно жалуетесь на тяжесть в ногах!..

— Да, действительно… Но я уверена, что ничего серьёзного…

Томо попыталась сгладить ужас того, что сказала. Но вдруг её лицо исказилось, словно она заглянула в бездонную пропасть.

— Эцуко… У меня к тебе ещё одна просьба. Если ты не сделаешь это для меня… Я надеюсь, ты согласишься.

— О чём вы хотели меня попросить? — На лице у матери было такое страдание, что Эцуко вся сжалась.

— Это странная просьба, но… Если доктор скажет, что это неизлечимо…

— Нет… Нет, матушка, такого не может быть!

— Послушай меня. Это только предположение. Допустим, что всё будет именно так… Все люди смертны. Так что ничего страшного, если мы просто порассуждаем об этом. Итак… Если это смертельно, то доктор, конечно, не скажет ни слова, да и никто в этом доме не скажет. Это будет ужасно. Если мне суждено умереть, я хочу знать об этом заранее. Есть кое-какие дела, которые я должна закончить перед смертью. Если вы пожалеете меня и не скажете мне об этом, и я так и буду до конца пребывать в неведении… Эцуко, ты — моя дочь, ты лучше всех понимаешь меня. С тобой и твоим мужем я могу говорить обо всём… Помни, я рассчитываю на тебя!

Томо говорила негромко и совершенно спокойно, будто обсуждала какие-то пустяки, но Эцуко вдруг ощутила, что на неё наваливается чудовищная тяжесть. В её душу закрался страх: мать ясно видела свою смерть.

— Да, я поняла. Но я уверена, всё будет хорошо! — Эцуко попыталась безмятежно улыбнуться. Томо тоже прищурила глаза, стараясь изобразить такую же улыбку.

— Ну, если мы обо всём договорились, — сказала она, — тогда давай спустимся вниз. Если мы слишком задержимся, Суга начнёт строить домыслы.

Томо оперлась руками о колени и медленно поднялась на ноги. Она двинулась к лестнице, но вдруг помедлила и обернулась.

— Всё-таки я проиграла… Я проиграла твоему отцу.

Эцуко даже не сразу сообразила, о чём идёт речь.

В тот вечер Томо рано легла спать, сославшись на то, что её знобит, а наутро вообще не смогла подняться. Муж Эцуко, Синохара, заглянул к ней, когда пришёл с новогодним визитом.

— Отец, — сказал он Юкитомо, — мне кажется, матушка сильно сдала. С ней что-то неладное. Что если я приглашу своего приятеля Инэдзаву осмотреть её? Вы не против? Лучше сделать это скорее, пока не поздно.

Синохара и Юкитомо играли в го. Тон у Синохары был самый обычный, спокойный. Юкитомо кивнул.

— Томо гордится своим здоровьем. Она бежит от докторов, как от чумы. Так что уж ты сам, Синохара, будешь её уговаривать. Да, это будет весьма кстати, если доктор Инэдзава придёт её осмотреть…

Синохара добился желаемого — Юкитомо попался в расставленные сети. Но, по правде сказать, он был сам не своей из-за внезапной болезни жены. Его потряс рассказ Суги о том, как несколько дней назад, в метель, Томо вернулась домой вся в снегу и буквально вползла в дом.