Насильно вывести его из этого состояния значило оборвать невидимую нить, связывающую разум с этой маленькой искрой, что было бы чревато непредсказуемыми последствиями. Поэтому файт просто находился рядом, защищая своего подопечного от беснующейся ярости кровавой битвы и невозмутимо ожидая, когда Истинный придет в себя. Огромная двуглавая собака выглядела словно застывшее изваяние, не выказывая признаков беспокойства или нетерпения. Несколько тысячелетий, прошедших с тех пор, как ее физическая сущность изменилась, научили ее множеству полезных вещей, в том числе и терпению. Время было всего лишь мелким песком, просевающимся сквозь пальцы, а гневаться на песок означало расписаться в собственной глупости, чего не мог себе позволить посланец богини.

Нет, файт был выше всех этих человеческих слабостей. Песочные часы, отсчитывающие срок жизни каждого смертного, едва заметно покачнулись — и последняя песчинка, казалось, навечно застывшая у основания узкого горлышка, рухнула вниз.

А вслед за ней пришла смерть. И все кончилось.

* * *

Пехотинцы армии Света блестяще справились с поставленной перед ними задачей. Вышли из леса ровно в назначенный срок, не оставив противнику иного выбора, кроме как развернуть боевые порядки и пойти в наступление. Без колебания и страха ринулись они в лобовую атаку на смердящую волну трупов, один вид которых мог испугать даже закаленных в боях ветеранов, не говоря о неопытной молодежи. Затем остановились у заранее обозначенной черты. Стоя там они увидели, как огненные шары, выпущенные из катапульт, превращают некогда ужасных зомби в горящие куски бессмысленной мертвой плоти, не способной ни на что другое, кроме как смердеть, разнося по округе тошнотворно приторный запах паленого мяса.

Воины четко и слаженно расступились, давая проход вылетевшей с опушки леса коннице, после чего вновь сомкнули ряды, готовые, если понадобится, вступить в бой.

В общем и целом все было разыграно как по нотам. А так как, судя по всему, неожиданностей не предвиделось, несколько сотен пехотинцев, выступивших в качестве приманки, наконец-то смогли расслабиться. Они с блеском выполнили возложенную на их плечи миссию и теперь имели законное право на небольшой отдых.

Единственной, кто не воспользовался такой возможностью, была Ита. У нее в запасе оставалось совсем мало времени, чтобы исполнить задуманное — послать стрелу в сердце предателя. Тем более что дистанция теперь позволяла это сделать. Но, вскинув лук, девушка вдруг почувствовала, что еще не готова.

Выстрел требовал предельного внимания и концентрации всех душевных и физических сил лучника. В противном случае ничего бы не вышло. А в данный момент ситуация на поле боя складывалась таким образом, что времени на выстрел практически не оставалось — успеть поразить цель, до того как ее закроют спины атакующих рыцарей, нужно было всего лишь за несколько кратких секунд.

И лучница-полукровка поняла, что не успеет. А если все же выстрелит, то не попадет, что еще хуже.

Два стремительных потока тяжеловооруженных рыцарей обогнули с флангов отряд пехотинцев, успешно выполнивших свою задачу, и, соединившись в один мощный кулак, обрушились на несчастных лучников, вероятно решивших, что, встав под знамена Хаоса, они смогут выжить в этой войне.

— Все предатели сдохнут, — с побелевшим от ненависти лицом с трудом выдавила девушка, глядя вслед удаляющимся всадникам.