– Это как? – насторожилась Тави.

– Иные не оставят тебя в покое. Они захотят, чтобы ты стала одной из них, и будут заманивать тебя обещанием магии, обещанием силы и власти, обещанием возможности творить добро… ведь ты из Светлых, ты стремишься к этому. Не сделаешь осознанный выбор, поддашься течению – и сама не заметишь, как отвергнешь человеческую жизнь и растворишься в своих соплеменниках. И все они будут убеждать тебя, что ты решила правильно. Ты забудешь даже, что ничего не решала, так асуры умны и лукавы. Самый сильный и необузданный из них – Джору, его хитрость не знает границ, остерегайся его…

Монах вдруг поморщился, будто вспомнил о чем-то очень досадном, и Тави показалось, что он сейчас просто и незамысловато выругается. Но Дэнг уже взял себя в руки.

– Но и другие асуры для тебя опасны, – немного торопливо добавил он. – Ведь устоять будет почти невозможно.

* * *

Тави мрачно следила за оранжевой рясой Дэнга, все еще мелькающей на краю парка.

– Вот что это было, а? – печально спросила она в пространство. Перегруженная голова гудела, мозг буксовал, отказываясь обрабатывать новую информацию. Хоть монетку бросай: верю – не верю… Впрочем, не верить в существование Сумрака она не могла. А вот объяснения…

– Но логично же! – произнесла Тави совсем уже жалобно.

В канале громко плеснуло, мелькнула плоская скользкая голова с толстыми усами. Наверняка съедобная, подумала Тави и тут же поняла, что снова проголодалась. Хорошо рыбам: ни мозгов, ни чувств, можно лопать их с чистой совестью. И Дэнгу хорошо – у него есть вера, он с этой верой вырос, для него существование асуров так же естественно, как чашка жареного риса с утра. А главное, совершенно понятно, что с этим делать. Для него единственная разумная цель – спрыгнуть с колеса сансары и уйти в нирвану. А если Тави пока не хочет спрыгивать? Ей пока, между прочим, и здесь нравится… Ну и что, что этот мир – иллюзия. Зато красивая.

Она вдруг поняла, что монах так ничего и не сказал о самом важном: о том, что случилось с Андреем. Не подсказал, как ей с этим жить. Ведь именно для этого она сунулась в монастырь – чтобы кто-то рассказал ей, как жить с этим ужасом внутри. Или такие случаи – нормальное дело для асуров? С точки зрения Дэнга, обижать людей и зверей нехорошо, а убивать – вообще немыслимо. А как насчет Иных? Не люди же, в самом деле, и не животные…

Тави замотала головой. Если так – она совершенно точно хочет остаться человеком, тут и выбирать нечего. И вообще к черту асуров. Ей сейчас надо совершить подвиг и найти в недрах загадочной гостиницы хозяина, или дежурного, или хотя бы того парня в татуировках. Любого, кто сумеет выделить ей кровать. Остальное – потом. Может, ближе к вечеру у нее даже найдутся силы пройтись. Может, она даже разорится на кофе в прохладной, всегда малолюдной кофейне неподалеку. Помнится, там еще потрясающе вкусные булочки… Но сначала надо хоть немного подремать.

А гостиная здесь, кажется, прямо на мосту, подумала Тави. Пока она маялась на веранде и тупо пялилась в мутную воду канала, сгинувшего бородача сменили двое в дрэдах, один в наушниках, другой – с путеводителем. На мосту – не под мостом, уже хлеб, решила Тави и волоком потащила рюкзак через низкий порожек.

Глава 4

Следуй за червями

Магия существовала, и ее было много. Тави, прикрыв глаза, лавировала в толпе, запрудившей вечернюю Каосан. Ей не надо было смотреть. Разноцветные огни вывесок, бьющие сквозь веки; запахи горячего масла, ананасов, тлеющих благовоний, подгнившего мусора; капли пота, выступившие над губой, толчки прохожих, задевающих ее плечами; шкварчание сковородок, обрывки музыки, несущейся из баров, крики зазывал и звон бубенчиков, отчаянно сигналящие тук-туки и тележки с едой… Все это только отвлекало от главного.