Плохо вела с мужчинами? Что это могло означать? Тигран никогда не видел возле матери никаких мужчин, разве что дядю Вардана, да и тогда они всего лишь разговаривали; к тому же мальчику казалось, что мать делает это неохотно и радуется, когда дядя Вардан уходит домой.

В материнской постели спала Сусанна, а он — отдельно, хотя Тигран не отказался бы, если б мать лишний раз прижала его к себе и погладила по голове.

Незнакомая девочка была права: причина всех их бед в том, что у него нет отца. Она живет в Луйсе и наверняка слышала это от взрослых.

Когда Тигран вернулся домой, мать заканчивала печь лепешки. Она была не слишком хорошей хозяйкой, стряпня тетушки Каринэ была куда вкуснее, но для мальчика это не имело значения.

Когда Асмик повернулась и увидела сына, ее губы тронула радостная улыбка.

— Где ты был? Я начала волноваться.

— Гулял, — пробормотал Тигран, стараясь не выдать своего настроения.

Едва ли не впервые в жизни он был по-настоящему уязвлен, даже зол. В нем вдруг проснулся маленький мужчина, пробудилось желание узнать все сразу и до конца. Нужно было только решиться, но это оказалось самым сложным.

Асмик рассеянно кивнула. Ничто не напоминало в ней ту наивную юную девушку, которая приехала в эти края вместе с матерью восемь лет назад. Теперь это была уставшая от жизни, но еще не сломленная ею женщина, внешне удивительно похожая на покойную Сусанну.

После того как Асмик запретили появляться в селении, она провела между собой и другими людьми резкую черту. Молодая женщина не винила тех, кто ее осуждал. С их точки зрения, все, что она сделала в своей жизни, было неправильно, бесчестно, преступно. Иногда Асмик мысленно возвращалась к точке отсчета своей судьбы, к тому моменту, когда она впервые узнала, какой страшной может быть жизнь, и размышляла о том, могло ли все сложиться иначе.

Хуриг отнесла Сусанну в церковь, чтобы окрестить девочку, а крестным отцом стал работник Вардана. Сама Асмик не смела появляться в селении и не пускала туда детей. Теперь, когда старая служанка умерла, их навещала Каринэ, и Асмик всякий раз говорила женщине, чтобы она больше не приходила. Ей не хотелось причинять горе семье Вардана. Его дочь Аревик была немногим младше Тиграна, а не так давно Гаянэ родила сына.

Асмик часто думала о будущем своих детей. Что их ждет? Сама того не желая, она подарила им жизнь, но отняла все остальное.

— Мама, я хочу с тобой поговорить. Я должен знать, кто мой отец! — Голос ребенка звенел от волнения.

Асмик вздрогнула и посмотрела на Тиграна. Он был похож на Камрана, и было нечто странное в том, что она видела в мальчике черты того, кто никогда не узнает о своем сыне.

— Я много рассказывала тебе о Тигране Агбаляне.

Услышав это, мальчик не по-детски твердо сжал губы, и его темные глаза угрожающе сверкнули.

— Тигран Агбалян — мой дед, а я спрашиваю об отце. Это дядя Вардан?

Асмик побледнела.

— Ты знаешь, что нет. Дядя Вардан — твой крестный.

— Тогда кто? — Мальчик не сводил с матери пристального, осуждающего взгляда. — Почему мы не ходим в церковь, отчего нас все сторонятся, от кого мы прячемся? Если мы принадлежим к знатному роду, почему мы так бедны, отчего все эти люди нас презирают? Что ты такого сделала?

Неожиданно наступившую тишину разорвал звук пощечины. Тигран отшатнулся и схватился за щеку. В следующую секунду Асмик закрыла лицо руками.

Мальчик видел, как меж тонких, дрожащих пальцев матери текут слезы. Первым порывом было броситься ей на шею, но Тигран сдержался.