Изменить размер шрифта - +
Должны понимать, в чем разница.

— Хорошо, тогда кто же изрезал фото? У вас есть какие-нибудь предположения?

— Да, есть. Я догадываюсь, кто порезал старушку и почему! Да и вы сами скоро догадаетесь, если пораскинете мозгами. Ведь все ясно, яснее некуда. — Мистер Харди оскалился по-волчьи. — Маменькин сынок, Невил, вот кто это сделал!

— Нет-нет, Уолли, он не мог изрезать портрет собственной матери! — возразила ошеломленная Ирен Харди.

— Парень явно ненормальный. Да и ничего удивительного — при той жизни, какую он ведет. — Харди тыкал в Маркби пальцем, словно подчеркивая каждое слово. — Джилли не бросала нас, потому что она хорошая дочь. Невил живет со старушкой Молли, потому что ему духу не хватает уехать. А ведь ему очень хочется отсюда сбежать, да, очень! Но он слабак, а слабаки — опасные люди, Маркби! Небось думаете, раз я инвалид и не могу двинуться с места, так я и в людях не разбираюсь? Так вот что я вам скажу. Может, ноги у меня и не ходят, зато мозги еще работают как надо. Если человек всю жизнь сидит в инвалидном кресле, как вот я, что еще ему остается делать? Я всю жизнь наблюдаю жизнь и думаю… И замечаю многое из того, что другие не видят. Этот Невил всегда казался мне странным. Я предупреждал Джилли, но она, конечно, и слушать ничего не хотела. Считала его настоящим чудом!

— А мне он всегда казался симпатичным молодым человеком… Он несколько раз заходил к нам.

Миссис Харди сделала последнюю попытку защитить Невила.

— Глаза у него бегают. Никогда не смотрит прямо в лицо. Ничего не говорит о себе. Уверяю вас, у него в голове такие мысли, что ни вам, ни мне не захочется знать!

Что ж, наконец правда произнесена, подумал Маркби и взял фото.

— Можно я его ненадолго позаимствую? Я передам его кому надо.

— Да, вы уж позаботьтесь о нем, — согласился мистер Харди и даже рукой махнул, отдавая снимок. — Нам оно не нужно. От него одно зло!

 

Выйдя от Харди, Маркби некоторое время постоял на месте, не зная, что делать дальше. Фотография торчала из его нагрудного кармана и хрустела при ходьбе. Харди верно говорит, от снимка одно зло. Прав ли он насчет Невила — вопрос другой. Но внутренний голос подсказывал Маркби, что отец Джиллиан рассудил совершенно верно.

Чуть поодаль за домиками высилась церковь. Маркби подумал: интересно, сохранились ли венки на могиле Алекса через два дня после похорон и в каком они состоянии? Он решительно зашагал в сторону кладбища.

Цветы по-прежнему лежали на могиле. Они довольно хорошо сохранились, хотя роса попортила черные и золотые ленты на венке от Рейчел, а розовые бутоны поникли. Маркби сразу увидел, что он не один. Какой-то человек склонился над венками и разглядывал приколотые к ним карточки. Когда Маркби подошел ближе, человек выпрямился, и Маркби тут же его узнал.

— Смотрю на цветы, — пояснил старший инспектор Селвэй. — Красивые! Хотя мне всегда жалко напрасно губить такую красоту. Когда умерли мои родители, мы попросили всех вместо цветов жертвовать на благотворительность; так, по-моему, гораздо разумнее. И все-таки не скрою, есть что-то трогательное в этих венках и цветах. Признак почтения. Без них похороны какие-то неприютные. Как-то даже неприлично. Вы меня понимаете?

Маркби ответил:

— Строго говоря, вас ведь больше занимает не смерть Константина, а смерть Джиллиан Харди…

— Меня все интересует, особенно если убийца крутится где-то рядом. — Селвэй прищурился. — А вашему положению сейчас не позавидуешь!

— Да, безусловно, — согласился Маркби.

— Кое-кто считает, что вам крупно не повезло.

Быстрый переход