Она слышала, что по дороге проехала машина, но была слишком поглощена своим занятием, чтобы отвлекаться. Поклевка, еще одна, и вот рыба уже на крючке. Дженни стала осторожно сматывать леску. Вытащила форель из воды и бросила на дно лодки.

И тут знакомый голос у нее за спиной произнес:

— Молодчина!

Раздосадованная тем, что ее отрывают от дела, она подняла голову и заметила несколько удивительных вещей одновременно. Не отдавая себе в этом отчета, она вернулась практически к самому берегу; машина, проезжавшая по дороге, теперь была припаркована у озера, а на полосе гальки совсем близко стоял Фергюс — одинокая фигура у кромки воды — и смотрел на нее.

Его темные волосы растрепались от ветра. На Фергюсе был твидовый пиджак; вельветовые брюки заправлены в зеленые резиновые сапоги. Неподходящий наряд для рыбалки. Лодка покачивалась на волнах, а сидящая в ней Дженни смотрела на Фергюса и гадала, оказался ли он здесь случайно или специально приехал спросить, почему она отказывается прийти на вечеринку, и попытаться ее переубедить. Если он попробует, они обязательно поссорятся и наговорят друг другу кучу обидных вещей. Дженни подумала, что лучше ему было вообще не приезжать.

Фергюс усмехнулся. Потом повторил:

— Молодец! Тащила очень аккуратно. Даже я не справился бы лучше.

Дженни ничего не ответила. Не глядя на него, она закончила сматывать леску, потом насадила на крючок нового червяка. Отложила удочку и только тогда подняла голову.

— Сколько ты тут стоишь?

— Примерно десять минут. — Он сунул руки в карманы пиджака. — Приехал с тобой поговорить. Твоя мама сказала, что ты здесь.

— И о чем ты собрался говорить?

— Дженни, прошу, не надо сердиться. Давай заключим перемирие.

Пожалуй, это бы не помешало.

— Ладно.

— Тогда дай мне залезть в лодку.

Дженни продолжала сидеть неподвижно, но за эти пару минут лодку отнесло еще ближе к берегу, поэтому, пока она колебалась, днище ударилось о гальку. Прежде чем Дженни опомнилась, Фергюс сделал шаг вперед, ухватился за нос лодки, перебросил длинную ногу через борт и оказался рядом с ней.

— А теперь, — сказал он, — дай-ка мне весла.

Выбора у нее не было. Парой ловких гребков он развернул их суденышко и направил его к центру озера. Примерно через десять минут он огляделся по сторонам, решил, что они заплыли достаточно далеко, опустил весла и поднял ворот пиджака, пытаясь защититься от холодного колючего ветра.

— Сейчас мы можем поговорить.

Дженни решила, что настало время ей проявить инициативу.

— Похоже, мама сказала тебе, что я не хочу идти на вечеринку. Думаю, из-за этого ты и пришел.

— Да, из-за этого. И еще из-за нескольких вещей.

Она ожидала, что он продолжит, но Фергюс молчал. Сидя напротив, они смотрели друг другу в глаза. Внезапно оба улыбнулись. И тут же душу Дженни наполнило странное довольство и покой. Тысячу лет она не сидела в одной лодке с Фергюсом посреди озера в окружении знакомых с детства холмов, с перекинутым над головой синим куполом неба. Тысячу лет Фергюс не улыбался ей вот так. Она вдруг почувствовала, что может быть откровенна — с ним и с самой собой.

— Все дело в том, что я просто не хочу идти. Не хочу снова видеть Роуз. Когда вы поженитесь, все будет по-другому. Но сейчас… — Дженни передернула плечами. — Похоже, я трушу, — наконец призналась она.

— Это совсем на тебя не похоже.

— Я сейчас сама не своя.