— Опять ты помешала бедняге трапезничать! Или у кого-то такая злая судьба, или этот кто-то слишком много ест! — обличительно молвил мой внутренний голос.
Я пропустила язвительную реплику мимо ушей и ответила на вопрос полковника:
— На полянке…
— Отлично! Нормальные люди по осени в лес за грибами ходят, а вы за трупами! — не дослушав, разорался наш товарищ полковник.
— Не в лес, а в парк! — рявкнула я, возвращая себе право слова. — В «Городской Сад», если говорить точно, и лучше бы ты нам спасибо сказал, потому что фиг бы кто нашел тут этот труп, если бы не близнецы Максимовы!
— Чудесно, — проворчал настоящий полковник. — Молодое поколение пошло по стопам мамы и тети Лены! Излагай все по порядку, но сначала скажи — пацанята сильно шокированы?
— Нет, дети ничего не поняли. — Я включила режим «краткость — сестра таланта». — Они играли на газоне, нашли канализационный люк, открыли его…
— Как открыли? Он же тяжелый? — удивился Лазарчук. — Хотя пацаны у Максимовых, конечно, сильные…
— И умные, — добавила я. — Явно знают про рычаг и умеют разнообразно использовать палки! Вероятно, не так плотно он был закрыт. Короче, сначала мальчишки открыли люк, потом забили туда мяч. Мы с Иркой заглянули, а там тело.
— Может, еще не труп? — обнадежился Лазарчук.
— Оно не шевелится и, кажется, пахнет!
— Труба дело…
— Канализационная…
— Шуточки свои оставь и готовься к серьезному разговору, сейчас ребята приедут, — осек меня строгий Серега. — От люка отойдите!
— А смысл? Масяня с Манюней, пока с мячом играли, уже все там затоптали!
— Все равно отойдите! Не дай бог, свалитесь и увеличите количество тел в этом чертовом люке!
— Есть отойти от люка! — Я предпочла не спорить с сердитым мужиком. — А кто приедет-то? Ты с ними будешь?
— Кто надо, тот и приедет! — Злой Лазарчук бросил трубку, а я пошла на аллею к Ирке и детям.
Непростая задача на протяжении четверти часа удерживать на лавочке непоседливых малышей требовала особых мер и средств — например, гвоздей или хотя бы скотча, и я уже готова была попросить его у подружки (у нее в сумке точно есть, я знаю), но Ирка нашла более изящное решение. Она выдала детям по козинаку, и они тут же вгрызлись в твердое лакомство, отключив ради скорейшей победы над ним все двигательные функции, кроме жевательных.
А пока Масяня и Манюня хрустели, как два бобренка, мы с Иркой шепотом обсуждали сложившуюся ситуацию.
— Кто это, как ты думаешь? — спросила подружка, явно интересуясь личностью тела в люке.
— Одно из двух: либо молодая женщина, либо шотландский горец, — ответила я. — Я разглядела край клетчатой юбки выше колена.
— Колено волосатое?
— Вроде нет. А какая разница?
— Если волосатое — горец!
— Или неопрятная девица с небритыми ногами.
— Да, вариантов меньше не стало, — согласилась Ирка. — А как ты думаешь, она или он само упало в люк?
— «Упало» — это уже средний род, — не удержалась я от литературной критики. — Да кто ж его знает! Могло и само, если люк был открыт. Вот только кто-то ведь потом задвинул крышку — когда мы выпускали в загон твоих мальцов, дырки в газоне не было видно. |