— Кто завел это ж-животное на…

Я подняла черепашку, взглянула на ее набрюшный дисплей и закончила еще более гневно:

— На семь утра!

— Ой, это я!

Супруг вихрем вылетел из постели, попутно завалив меня сброшенным с себя одеялом и частями пижамного костюма.

— Я записался в автосервис на половину восьмого, нужно, чтобы мастер посмотрел машинку, у меня там что-то стучит…

— Я бы тебе тоже сейчас настучала, — проворчала я, проводив ретирующегося диверсанта недобрым взглядом.

— Руки коротки! — победно провозгласил он и скрылся в ванной, успев закрыть за собой дверь за секунду до того, как в нее врезалась черепашка, которую я легким движением руки превратила из певчей в перелетную.

Певунья с замедлением и понижением голоса до хрипящего баса протянула:

— Пету… шок…

— Ага, я тоже в шоке, — согласилась я, отбрасывая с себя покровы.

Вставать в семь утра, когда тебе вовсе не нужно на работу, ужасно обидно! Но не встать нельзя, потому что накормить уходящего мужа завтраком — священный долг жены. Конечно, если уходит он не к другой женщине, а по делам, особо важным для благополучия семьи.

— Яичницу с помидорами или с колбасой? — услужливо спросила я, встав под дверью ванной со сковородкой наготове.

— С ко… Ой! — Колян приоткрыл и снова захлопнул дверь.

— Значит, с колбасой. — Я понятливо заполнила пробел и пошла в кухню. — Выходи, не бойся! Я великодушно прощаю тебе этот ранний подъем.

— И чего мне будет стоить твое великодушное прощение? — не спеша радоваться внезапной амнистии, уточнил мудрый муж.

— Привезешь из кафе на заправке горячий круассан с ванильным кремом.

— Три горячих круассана с ванильным кремом! — уточнил заказ ломкий бас из условной детской.

— Мы кого-то ждем? — удивилась я.

— Нет, но круассаны я буду есть за двоих! — Сделав это программное заявление, сынище с топотом проследовал в ванную.

— После обеда, — уточнил Колян. — Вернуться до обеда я не успею.

— После обеда, до обеда — не важно, лишь бы не вместо обеда! — покричал из ванной сговорчивый потомок.

И день покатился, набирая обороты.

Я накормила семейство завтраком, выпроводила мужа в сервис, а сына — на тренировку, вымыла посуду, сварила борщ и уже всерьез раздумывала, а не помыть ли в самом деле полы, когда мироздание требовательным телефонным звонком оповестило меня, что у него другие планы, более творческие.

Звонил Витя Гриценко — коммерческий директор местной радиостанции «Казачья радость».

— Привет, Витек, чем порадуешь? — спросила я его.

— Ох, как мне надоела эта избитая шуточка, хоть переименовывай радиостанцию, — вздохнул мой собеседник. — Вообще-то я надеялся, что это ты меня порадуешь. Ты же ушла с ТВ?

— Скорее, вышла, — поправила я. — Свежим воздухом подышать. Там у нас, знаешь, стало дурно пахнуть…

— То есть в настоящее время ты свободна, так?

— Смотря для чего, — уклончиво ответила я.

— Ты обещала, когда будешь свободна, начитать свою книжку!

— Ах, книжку! — Я и забыла, что Витя давно порывается открыть родимому радио новый денежный канал, наладив выпуск аудиокниг. — Да, это я могу. Когда и почем?

— Можно прямо сегодня и за нормальные деньги, не беспокойся.