Меня снова попытались вырубить, на этот раз приложив чем-то по башке, но удача сработала вовремя. Фургон тряхнуло, и металлическая бита выпала из рук мужика, прилетев по башке другому. Тот тут же подорвался с места, поскользнулся и толкнул своего сообщника в стенку между водительской и грузовой кабинами. Раздался гул.

— Да чё у вас там творится вообще?! — прикрикнул водила. — Да твою… сраная чайка!

Тачка завиляла из стороны в сторону, но я понятия не имел, сколько еще времени есть у меня в запасе. А еще не хотелось навредить валяющейся в отрубе Полиночке. Она ведь тоже могла стать одной из «случайных» жертв этой ситуации. Хотя… она и так уже жертва похищения, куда же хуже?!

Под шумок пополз к дверцам, чтобы открыть их и обеспечить нам с княжной болезненный, но какой-никакой побег.

— Куда-а-а?! — схватили меня за ногу и вернули в исходное положение, но кто-то из членов группировки наступил своему поддельнику на руки, и тот взвыл от боли.

Эта канитель могла бы продолжаться до бесконечности, если бы на голову потерявшей сознание княжны не направили дуло пистолета.

— Тихо! — рявкнул мужик с огнестрелом, и остальные, в самом деле, притихли. Я в том же числе. — Дернешься, мелкий, и твоей подружке кранты. Понял меня?

— Ты хоть знаешь, кто это такая? — спросил его на одном лишь характере.

— Знаю. И поэтому она здесь.

А вот это уже другой разговор… Выходит, они целенаправленно вышли на Полиночку, а я так, под руку попался? Знать бы, кому именно она дорогу перешла. Но сперва бы выбраться отсюда.

Однако удача моя сработала запоздало. Фургон притормозил, и нас с девушкой вывели из кузова, заломав руки. Бросили перед каким-то заброшенным зданием, напоминающем завод.

— Полина? — склонился над ней. Грудь блондинки мерно вздымалась, и никаких других признаков жизни она не подавала. — Полина! — похлопал ее по щекам, пытаясь привести в чувства. Тщетно.

— Димочка?..

В воцарившейся тишине раздавшийся за спиной голос заставил волоски на руках встать дыбом, а челюсти — сжаться до зубовного скрежета. Женский, знакомый такой голос.

Но не успел я обернуться на его источник, как голову пронзила острая боль, а в глазах резко потемнело.

Глава 7

Я постепенно приходил в сознание, в основном благодаря чьим-то тычкам и громкому скрежету. Башка невыносимо гудела и, когда открыл глаза, словно бы вернулся в начальную точку своего маршрута. Туда, где всё и произошло. На завод.

Чуть ли не во всех подробностях вспомнил ту роковую смену, под конец которой меня приложило балкой. Та же острая боль в затылке, потеря сознания. Почти тот же завод…

Я оказался в просторном темном зале в окружении заброшенных месяцами, а то и годами станков. Занесенная пылью и орошенная выбитыми стеклами, конвейерная лента зловеще поблескивала в лунном свете, льющимся из огромных окон.

Почему нам не завязали глаза?

— Гордеев! — жалобный вой Полиночки привел меня в чувства еще быстрее.

Дернул руками — не поддаются. Мы с княжной были привязаны к двум одиноко стоящим в центре зала стульям, спина к спине. Скрежет издавали их ножки, потому что Полиночка отчаянно старалась выбраться, но лишь без всякого результата двигала стулья туда-сюда.

— Я тут, — оповестил ее о своем пробуждении.

Скорее, прохрипел. В горле пересохло. Дико хотелось приложиться к горлышку бутылки с ледяной минералкой, но уже догадался, что здесь не наливают.

— Помоги перевернуть, — снова заерзала девушка, наклоняясь то вправо, то влево.

— А смысл? — коротко поинтересовался я. Как же сильно горло драло даже из-за пары произнесенных слов, твою мать… — Думаешь… думаешь, они не позаботились о том, что мы попытаемся свалить?

— Таких, как ты, называют пессимистами! — не унималась Полиночка.