Напитки автомат выдал в токарах, чашах из тонкого, почти прозрачного небьющегося фарфора, грибной курзем – в тока, вытянутой ендове с ручкой; есть его полагалось токати – щипчиками, концы которых походили на чайные ложечки. Тревельян ловко управлялся с ними и не пронес ни кусочка мимо рта. Несмотря на изобилие блюд и роскошную кухню, ритуал еды у кни’лина был довольно простым: посуда – тока и токары, универсальный столовый прибор – токати. Впрочем, поесть они любили не меньше землян.

    Отправив посуду в щель автомата и приказав компьютеру включить голосовую связь, Ивар затребовал штатный список экспедиции. Достойных персон, то есть специалистов с высшим статусом, набралось десяток, и столько же здесь было слуг, выполнявших технические обязанности. Их лица проплыли в голопроекции, возникая и угасая в центре зала, и в такт появлению этих картин тихий компьютерный голос называл имя и род занятий каждого:

    Джеб Ро, координатор экспедиции, палеонтолог. Явно аристократ похарас , отметил Тревельян; староват, но бодр и важен, как индюк.

    Первый Лезвие, субкоординатор, антрополог. Разумеется, ни ; властный взгляд, надменные черты, презрительно сжатые губы.

    Зенд Уна, лингвист. Худощавая физиономия, впалые щеки, глаза фанатика. Похарас .

    Второй Курс, биолог, ни . Тип, похоже, заурядный; увидишь такое лицо и через секунду забудешь.

    Третья Глубина, первый генетик, ни . Весьма красивая дама, но, вероятно, строгих правил: глядит, как гвозди заколачивает.

    Ифта Кии, второй генетик, аристократка похарас . Прелестная женщина: уста алые, глаза зеленые, личико будто выточено из алебастра. С этой стоит подружиться, решил Тревельян; на пуританку непохожа.

    Найя Акра, психолог. В голографии выглядит ничуть не лучше, чем живьем. Похарас, но, как и Зенд Уна, не из сословия аристократов.

    Четвертый Пилот, ни , картограф. Похоже, самый старый в экспедиции: физиономия морщинистая, глаза под набрякшими веками смотрят устало. Первую сотню лет точно разменял.

    Пятый Вечерний, ботаник. Мрачноватый ни с самой злодейской рожей, мощной шеей и бугристым черепом. Имя, вызывавшее ассоциации с кладбищем и мертвецами, вполне ему подходило. [7]

    Иутин, третий генетик.

    Почти приятель, подумал Ивар, быстро проглядывая изображения слуг и стараясь запомнить их имена: Зотахи и Могар уже знакомы, а кроме того – Пайол, Тикат, Шиар, Эвект, Гиббех, Аткайя, Ори и Инданга. Все из клана ни , будто похарас не пожелали затруднять своих служителей.

    Закончив просмотр, Тревельян облачился в ярко-желтое трико и камзол лимонного цвета с вышитыми на груди наградами, встал перед камерой и произнес:

    – Ивар Тревельян, ксенолог, желает связаться с ньюри Первым Лезвием.

    – Субкоординатор Первый Лезвие принимает ванну, – ответил безликий голос кибернетического секретаря. – Вызов зафиксирован.

    – И что это значит?

    Голос изменился, став внезапно глубже и благозвучнее. Теперь с Тревельяном говорила Сайкатская Исследовательская Станция – вернее, управлявший СИСом искусственный Мозг.

    – Субкоординатор ответит достойному ксенологу в самое ближайшее время. По земному счету в течение полутора часов.

    Ивар раздраженно хмыкнул, но деваться было некуда – ритуал официального знакомства полагалось свершить по полной программе, в парадных одеждах и при орденах.