– Примерно через семь часов мы выйдем в позицию для очередного прыжка, – промолвил Ковальский. – Прыгнем и погрузимся в темноту провала, где до нас побывали немногие… четверо, если мне не изменяет память, и трое из них мертвы, а тот, кто выжил, лишился разума. Мы полетим по их маршруту, делая прыжок за прыжком в холоде и мраке… полетим туда…

По знаку капитана под сводами оранжереи возник экран. Окно, распахнутое в пустоту, заливала тьма; ни света звезд, ни сияния газовых туманностей, ни размытых контуров галактик, ни единой искры на черном покрывале, за которым таилась другая Вселенная. Но была ли она вообще?.. Возможно, ее существование – миф либо случайная ошибка навигаторов?.. И если даже поверить в ее реальность, была ли она достижима?.. Здесь, у границы Распада, эти вопросы звучали совсем по-иному, чем на Земле, Шамбале, Авалоне или Полярной, чем на любом из тысяч обитаемых миров. Корабль с приводом Берроуза мог пересечь Вселенную за несколько месяцев, и это создавало ощущение могущества разума, его власти, которой дозволено все, экспансия в космос, переустройство планет, трансгалактические полеты и даже прыжок через Великую Пустоту к другому Мирозданию. Но «все дозволено» не означает, будто ничто не запрещено.

– Вы хотите нас напугать, капитан? – вздрогнув, сказала Дайана.

– Нет. Я только предупреждаю, что перелет будет нелегким. Здесь, на палубах корабля, уютно, тепло и светло, но мы привыкли видеть звезды, привыкли ощущать, что за бортом множество светил с населенными планетами, и до любой из них можно добраться. Это внушает чувство безопасности. Но в провале, – взгляд Ковальского обратился к экрану, – такого не будет. Может показаться, что мы ищем ничто, летим в никуда и больше не вернемся в пределы Распада. Скверная мысль! От нее можно тронуться умом!

– Это резонные соображения, – произнес дуайен после недолгой паузы. – Что вы предлагаете?

– Гибернацию. Тот, кто пожелает, может уснуть. На подходе к Боргу я вас разбужу.

– Я согласна, – быстро сказала Дайана. – Согласна! Лучше спать, чем видеть это! – Она отвела глаза от темного экрана.

– Пожалуй, я тоже соглашусь, – кивнул Аригато Оэ. – Не стоит тратить время на скуку, страхи и бесплодные мысли. Не так ли, святой брат?

– Вы правы, – хрипло отозвался священник и потер синяк на шее. – Сон – благословение для людей, если нет другого занятия. – Он покосился на Калеба и добавил: – Тем, кто обуян гордыней и отягощен грехами, лучше вообще не просыпаться.

– Десмонд? И ты, Охотник? – спросил капитан.

– Я останусь с вами, – молвил Калеб. Десмонд, доедавший пирог, что-то невнятно промычал.

– Яснее, сьон доктор! Я вас не понял.

– Для моего ассистента нет нужды в гибернации, – заметил Аригато Оэ. – Он не знает страха и скуки и будет бодрствовать.

– Значит, трое, – подвел итог капитан. – Прошу вас ничего не есть в ближайшие часы и перед гибернацией явиться в медицинский блок. Очистительные процедуры, сами понимаете… Людвиг этим займется.

Он допил кофе и ушел. Спустя недолгое время послышался тихий шелест гравипривода, палуба словно качнулась под ногами. «Людвиг Клейн» разворачивался. На экране промелькнул бесконечно длинный силуэт транспортного судна, затем возникла поверхность астероида с базой Патруля – свет и тени, остроконечные скалы, купола и площадка астродрома. Башня на одном из стоявших там корветов шевельнулась, выдвинулся ствол орудия, и ослепительный выплеск плазмы улетел в пустоту.