В трубке раздались шорох и стук, будто ее положили на стол.

 Потом послышались гортанные мужские голоса, звучавшие с угрожающими интонациями, и Знахарь услышал голос Алены:

 - Отпусти меня, нехристь! Что ты делаешь! А-а-а…

 Раздался вскрик, и потом Алена заплакала.

 Знахарь услышал грубый смех нескольких мужчин, и Надир-шах, снова взяв трубку, с усмешкой произнес:

 - Сейчас она скажет тебе несколько слов.

 В трубке зашуршало, и Знахарь услышал прерывающийся от слез голос Алены:

 - Костенька, милый, забери меня отсюда! Мне страшно!

 Знахарь почувствовал, как все у него внутри сплелось в тугой яростный узел. С трудом сдерживая себя и уже видя открывшееся на миг будущее, в котором Надир-шах останется один на один с собственной трусливой жестокостью, он сказал:

 - Не бойся, Аленушка. Конечно, я тебя заберу. Что они с тобой сделали?

 - Они отрубили мне палец. Больно… - ответила Алена и горько заплакала.

 - Не бойся, - повторил Знахарь, - я все сделаю. Дай ему трубку.

 После небольшой паузы в трубке прозвучал торжествующий голос Надир-шаха:

 - У меня только что появилась свежая идея. Я не буду убивать эту девку. Начиная с сегодняшнего дня я буду отрубать ей по одному пальцу, а когда они закончатся и на руках и на ногах, отрублю ей ступни и кисти. Потом - руки до локтей, а ноги - до колен. Все будет происходить под присмотром врача, так что она будет жить. А потом ты получишь этот обрубок на память и сможешь любоваться на нее всю оставшуюся жизнь. Да, чуть не забыл - еще глаза, уши и нос. Они ей совершенно ни к чему. Ну, что скажешь?

 Знахарь неожиданно почувствовал себя совершенно успокоившимся и ровным голосом ответил:

 - Можешь не трудиться. Я согласен. Когда мы разберемся с шифром, я тебе позвоню.

 И, не дожидаясь ответа, Знахарь отключился.

 Это произошло две недели назад в ресторане «Княжна». Знахарь ничего не сказал, но проницательная Наташа, заметив, как изменилось его лицо после телефонного разговора, выбрала подходящую минуту и, взяв Знахаря за галстук, зажала в угол и вытрясла из него все.

 Понятное дело, она не сказала Алеше ничего, но для себя уже решила, что сделает с Надиршахом. Она так и сказала тогда Знахарю:

 - Когда мы получим Надир-шаха, он - мой. У меня к нему свои женские счеты. Я ему, гниде, покажу, как девочкам пальцы отрубать.

 Знахарь, увидев в ее глазах нехорошие огоньки, предпочел не возражать и ответил:

 - Конечно-конечно! Как скажешь.

 И, опасливо оглядываясь на Наташу, вернулся к столу, где Бурлак, энергично жестикулируя, рассказывал Алеше какую-то лихую байку. Алеша смеялся и недоверчиво отмахивался. Бурлак наседал, Алеша соглашался, в общем, вечеринка шла как надо.

 - Ну что, подруга боевая, а не пора ли позвонить нашему дорогому Надир-шаху и сказать ему, что мы готовы? - поинтересовался Знахарь, налив себе бокал «Мерло».

 - Если ты считаешь, что мы готовы, - звони, - ответила Наташа.

 - Да, мы готовы, - твердо ответил Знахарь и, быстро взглянув исподлобья на Алешу, хмуро уставившегося в телевизор, взял со стола трубку.

 Набрав нужный номер, он несколько секунд собирался с духом, затем глубоко вздохнул и нажал кнопку вызова.

 Надир-шах отозвался сразу же.

 - Слушаю тебя, Знахарь, - сказал он, откровенно копируя начало прошлого неприятного разговора.

 - Мы готовы, - сказал Знахарь. - Когда вы сможете быть в Казани?

 - А мы уже здесь, - засмеялся Надир-шах. - Что, ты удивлен?

 - Нет, не удивлен, но не ожидал.