|
Не знаю, какие у них есть приспособления для этого, но думаю, что весьма эффективные. И мой план рухнет потому, что вы не могли проехать в машине около семисот километров, ничего не оставив в ней — ни отпечатка пальцев, ни ворсинки от вашего белого костюма, ни волоска. И в то же время, хотя я и почистил сиденья машины, я сделал это наспех, и они могли обнаружить там следы другой женщины. Далее, обследовав ваш труп, они могли легко убедиться, что на вас нет даже пылинки из машины, что вы в машине не были. Мне с трудом удалось убедить вас сесть за руль, Дани. И вообще, когда я разговаривал с вами, я заколебался, мне даже кажется, что было мгновение, когда у меня вдруг пропала охота продолжать игру. Я не знал, откуда я возьму силы, чтобы вернуться сюда вслед за вами, покалечить вам руку, заставить вас выпить пузырек дигиталиса и — главное — выдержать те несколько минут, когда вы, ничего не понимая, обезумев от ужаса, будете умирать. И все же я не остановился. В Орли мы оставили вас в «тендерберде». Вам я сказал, что наш самолет улетает в полдень, но в действительности у меня было еще два часа на то, чтобы поехать вслед за вами, убить вас, навести порядок в доме Коба, а затем встретиться с Анитой и Мишель в ресторане аэровокзала.
Я сдал наши вещи в багаж. До тех пор, до той минуты, когда я прощался с Анитой в переполненном зале, она не знала, что я вас убью. Если же ей и приходила в голову такая мысль, то она убеждала себя, что придумывает бог знает какой бред, что у меня другой план. А там она спросила, что я собираюсь сделать. Узнав, что вы должны погибнуть, она молча замотала головой, держа на руках нашу девочку, и вдруг из ее глаз брызнули слезы. Я сказал, чтобы она ждала меня в ресторане до двух часов, если же я не вернусь к тому времени, то пусть она с Мишель улетает в Женеву. Я к ним прилечу. Она все мотала и мотала головой. Я ушел. В этот момент я увидел, что вы тронулись с места. Я поспешил на стоянку за своей машиной. Сначала я потерял вас из виду, но вскоре вы вдруг оказались метрах в пятидесяти впереди меня. Вы просто поставили «тендерберд» на новое место. Я видел, как вы вышли из машины, пересекли проезд перед зданием аэропорта и вошли в вокзал. Я ничего не понимал. Впервые я растерялся, Дани. Я отправился вслед за вами. Я боялся, что вы встретитесь там с Анитой и Мишель. В окна третьего этажа я видел, как они ходят по залу Но вы были поглощены какими-то своими мыслями. Вы долго сидели за столиком бара. Я стоял метрах в двадцати сзади, за кабиной фотоавтомата. Я обдумал все, что может случиться, пока «тендерберд» находится в ваших руках, включая даже какую-нибудь катастрофу, которая приведет к вмешательству полиции. Однако я знал, что вы по вашей близорукости не станете гнать, вы вообще делаете все обстоятельно, и поэтому решил: можно не сомневаться, вы доставите машину в полном порядке. Как видите, я все предусмотрел. Дани, решительно все. Но одно оказалось для меня сюрпризом, и когда я с этим столкнулся, то чуть не сошел с ума: как выяснилось, ни один ваш поступок нельзя было предсказать заранее. Теперь вы понимаете меня, Дани? Так вот, вы снова сели в «тендерберд», а я поехал вслед за вами на своей «ДС». Вы должны были отправиться в Париж, а вы взяли направление на юг. Я сначала подумал, что вы ошиблись на развилке автострады, но нет, вы так и не повернули. Я смотрел на вас в окно, когда вы обедали в ресторане под Фонтенбло. Я не верил своим глазам и кипел от ярости. Я вернулся в машину, которая стояла невдалеке, и там ждал, когда вы выйдете. Стрелки на моих часах продолжали бежать. Я понимал, что мне уже не успеть на швейцарский самолет и Анита и Мишель улетят без меня. В отчаянии я старался что-нибудь придумать. Я еще надеялся, что после обеда вы вернетесь в Париж, в квартал Монморанси. Я подумал, что вы решили немного прокатиться, доставить себе удовольствие и посидеть за рулем шикарной машины. Но не тут-то было. |
