— Зачем же было себя утруждать? — спросил Колосов. — Не проще было бы оставить все как есть?

— К этому времени я пришел в себя и ужаснулся содеянному. Меня мучил страх и угрызения совести. Я не мог видеть это истерзанное тело. Я страдал… Как я страдал! Я ведь не сразу явился к вам с повинной — заметьте. Все эти дни я боролся с собой. Поле битвы — душа человеческая… — Лизунов со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, — после жесточайшей борьбы я решил явиться к вам добровольно. С этим во мне ведь надо же что-то делать, понимаете?

— Да, конечно, — Колосов спрятал нож в сейф. — А как же наш с вами прошлый случай — тот, задушенный старичок в Мытищах?

— О, это была ошибка, — Лизунов развязно отмахнулся. — Не знаю, что на меня тогда нашло. Мужчина — это вообще не мой тип. Старика я, естественно, не душил. На черта мне сдался старик? Я убил девушку в Октябрьском-Левобережном и спрятал се тело в гравий. За это я готов сесть в тюрьму. Вот, все необходимое я взял с собой, — он ткнул ногой портфель. — Смена белья, безопасная бритва, пресса… В тюрьме разрешают выписывать газеты? Я привык регулярно читать прессу. Очень важно, что и обо мне теперь напишут. Я надеюсь, мое дело вызовет большой интерес общественности. Возможно, я сам напишу книгу. У меня есть о чем рассказать миру.

— Вы от нас ничего не утаили? — спросил Колосов.

— Я? Что вы! Я ведь даже нож вам принес.

— Нож-то совсем новый. Только что купленный. — Колосов покачал головой. — Да, история. Ну что же, пойдемте, нас с вами заждались.

— В тюрьме? Я готов, — Лизунов встал, взял портфель. — Позвольте, я только сначала позвоню маме.

— Я позвоню вашей матери сам. Пройдемте в соседний кабинет.

— В прошлый раз вы ей наговорили про меня бог знает что. Нет уж, лучше я сам.

— Пройдемте в другой кабинет, — Колосов без всяких церемоний начал теснить Лизунова к выходу.

Катя осталась одна. Ну дела. Что же, можно садиться и писать готовый репортаж о раскрытии?

Колосов вернулся через пять минут. Прямо из бутылки выпил минеральной воды.

— И как твое впечатление? — спросил он.

— Во-первых, здравствуй, Никита. Рада тебя снова видеть живого и здорового. — Катя сравнила: изменился ли начальник отдела убийств за эти месяцы? Да нет, ничуть. — Это и есть убийца? Типичный психопат по поведению. Ну хотя бы сам во всем признался. — Катя следила за реакцией Колосова. — Ножик нон окровавленный приволок в подтверждение.

— Все врет сукин сын.

— Кто, Лизунов?

— Все вранье от первого до последнего слова. — Колосов сел на угол стола рядом с Катей. — И что мне с этим уродом делать? Пятый раз он ко мне с вещами является — сознается. В прошлый раз брал на себя убийство пенсионера в Мытищах. Проволоку, паразит, в качестве улики приволок, мол, это удавка у него была такая. А до этого брал на себя убийство в подъезде барменши из Отрадного, а еще раньше…

— Откуда же он узнает о преступлениях?

— А из местной прессы, — Колосов смотрел на Катю. — Из центральной прессы, из областной. Он и «МК» почитывает, и этот ваш «Вестник», и «Криминальную хронику». Узнает какие-то подробности из газет и является каждый раз мотать мне нервы.