— Членство открыто для любого кузнеца, желающего работать в городе. Как только он найдет покровителя.

— Что делает вас закрытой лавочкой.

— Чем?

— Малазанская Империя нашла множество таких лавочек в Семи Городах. И открыла их. Думаю, при этом пролилась кровь. Император не пасовал перед профессиональными монополиями любого сорта.

— Ну, — клерк облизал узкие губы, — слава всем богам, что малазане не завоевали Даруджистан!

Баратол вышел и увидел на другой стороне улицы Колотуна, поедавшего что-то вроде окрашенного льда в конусе из сухого хлеба. Утренняя жара быстро плавила лед, пурпурная вода текла по коротким рукам целителя. Губы тоже были красными.

Тонкие брови Колотуна взлетели, когда подошел кузнец. — Итак, отныне ты гордый член Гильдии?

— Нет. Они отказали.

— Но почему? Ты мог сделать что-то вроде образца…

— Нет.

— О… и что теперь, Баратол?

— Что? Открою свою кузницу. Независимую.

— С ума сошел? Они тебя сожгут. Сломают все инструменты. Вытащат и толпой забьют до смерти. Все это в день открытия.

Баратол улыбнулся. Ему нравились малазане. Несмотря на всё, несмотря на бесчисленные ошибки, совершенные Империей, на всю пролитую кровь, ему нравились эти ублюдки. Видит Худ, они не такие подлецы, как его сородичи. «Или», подумал он скривив губы, «жители Даруджистана».

Он ответил на предсказания Колотуна: — Управлялся и с худшим. Насчет меня не беспокойся. Я решил работать кузнецом, хочет этого гильдия или нет. Рано или поздно им придется принять меня в свои ряды.

— Как же ты будешь торжествовать, если будешь к тому времени мертвым?

— Я не буду. Мертвым, я имел в виду.

— Они постараются помешать всем, кто заведет с тобой дела.

— Колотун, я хорошо знаком с малазанским оружием и доспехами. Я работал по стандартам старой империи, а они, сам знаешь, были высокими. — Он поглядел на целителя. — Гильдия запугает вас? Тебя и твоих друзей?

— Нет, разумеется. Но мы в отставке.

— И вас преследуют ассасины.

— Ах, совсем забыл. Ты в чем-то прав. И все же, Баратол, сомневаюсь, что несколько малазан смогут удержать на плаву твое дело.

— В новом посольстве есть отряд охраны.

— Тоже верно.

— Здесь и другие малазане живут. Дезертиры с северных кампаний…

— Точно. Но они держатся от нас в стороне — чему мы совсем не огорчаемся. Хотя были бы не прочь собрать их в баре. Зачем вспоминать старые раздоры?

— Если они придут ко мне, я скажу им это. Будем помогать друг другу.

Колотун стряхнул мокрые крошки и вытер руки о штаны. — Когда я был сосунком, они казались вкуснее. Хотя и дороже были, ведьме приходилось сначала делать лед. Здесь, разумеется, лед делают с помощью газа в пещерах.

Баратол подумал над словами целителя с пурпурными губами — и на один миг увидел его ребенком. Улыбнулся. — Нужно найти подходящее место для кузни. Пройдемся, Колотун?

— С радостью. Теперь я знаю город. Что именно ты ищешь?

Баратол рассказал.

Ах, как хохотал Колотун! И они пошли в темные камеры сердца города, в которых с ревом струится кровь, в которых возможны все виды изолированности. Если вашему разуму хочется именно этого. Если ваш разум подобен разуму Баратола Мекхара, швырнувшего наземь — наземь! — ржавую перчатку!

Вол, самолюбивый вол, мотал головой и втягивал телегу с камнем под арку ворот, в благословенную тень — несколько шагов в прохладе и снова в опаляющий жар. Нежные длинные ресницы задергались — вол оказался во дворе и ощутил рядом сладкую холодную воду, звук капели казался приглашением, запах манил поцелуем, и вверх поднялась голова животного с широким, покрытым еще более нежными белыми волосками носом.