– О, в это я легко верю. Вряд ли ты хотел, чтобы сын застал тебя в такой… компрометирующей ситуации.

– Она вовсе не была компрометирующей, – зло бросил Говард. – Не для меня, по крайней мере. – Он помолчал несколько секунд, затем продолжил: – Я уже говорил тебе, что тем вечером беседовал с сыном по телефону. Он был тогда в Нью-Йорке, понимаешь? Естественно, я предположил, что он вряд ли прилетит той же ночью. Это немного далеко, знаешь ли. Вот только Алфред рассудил иначе: понадеялся, что если явится ко мне сам, то сможет повлиять на уже принятое решение.

– Какое решение? – недоуменно спросила Филиппа, не особенно надеясь на правдивый ответ.

– О, он хотел денег. Все очень просто: денег, и побольше!

– Хочешь сказать, что твой сын летел черт-те откуда ночью только для того, чтобы сказать тебе это? – Молодая женщина усмехнулась. – Ну, хорошо, допустим, я тебе поверю.

– Видишь ли, проблемы Алфреда не имеют к тебе никакого отношения, – нервно произнес Говард, глядя куда-то сквозь собеседницу, порядком раздраженную его сбивчивыми оправданиями.

– О, спасибо, что напомнил! Конечно, как я могла забыть о своем ничтожестве… Вся твоя семья не имеет ко мне никакого отношения! Как и ты сам!

– Я не это имел в виду!

– Можешь не оправдываться. Я прекрасно все поняла, не маленькая. Так вот, настоятельно тебя прошу, решай проблемы твоего сына сам. Без моей помощи, понимаешь? Я не хочу знать, как так получилось, что твой сын прилетел из Нью-Йорка – если он там действительно был – и застал нас вдвоем в постели. Возможно, ты просто не позаботился о том, чтобы этого не произошло. Возможно, это что-то вроде соревнования между отцом и сыном. И отец набрал больше очков. Вот только я не желаю в этой игре участвовать!

– Все твои предположения не имеют ничего общего с истиной! – рявкнул Говард, окончательно выйдя из себя. – Ну, хорошо, я скажу тебе, зачем Алфред прилетел ко мне!

Филиппа демонстративно зажала уши руками.

– Не желаю ничего знать!

– Нет, ты все-таки выслушаешь меня! – Говард шагнул к ней и, схватив сильными пальцами за запястья, попытался развести ее руки в стороны. – Ты выслушаешь меня добровольно или я заставлю тебя это сделать!

– Пусти!

– Не сейчас.

– Сюда скоро придут!

– Ничего, пусть тоже послушают. Давно всем пора понять, что ты не единственная жертва сложившейся ситуации!

Филиппа отчаянно пыталась вырваться.

– Ты не жертва!

– Неужели?

– Нет! Знаешь, кто ты? Ты не лучше, чем Джонатан Сидней!

Это был нечестный ход. Как только фраза была сказана, Филиппа сразу же пожалела о ней. Но слово, как известно, не воробей…

Несмотря на все дурные качества характера, этот мужчина отнюдь не походил на Джонатана Сиднея. И если между ними сейчас исчезнут даже остатки доверия, то в этом будет и ее вина.

Говард бессильно опустил руки, и они, словно неживые, повисли вдоль тела. Медленно он отстранился.

– Наверное, ты права. Мои проблемы действительно не имеют к тебе никакого отношения. Я зря тратил время, надеясь, что ты попытаешься понять меня. А на самом деле тебя заботит только то, что подумает о тебе Алфред.

– Неправда! Мне плевать на твоего сына и на то, что он думает!

– Беда в том, что и на меня тебе тоже плевать, – печально заметил Говард, подходя к двери и поворачивая ручку. – Прощай, Филиппа. И поцелуй от меня Ребекку.