Делия заметила его движение. Он торопливо опустил руку. Девушка частенько настаивала, чтобы он получше изучил поведение наэфрина. Ему же этого делать не хотелось. Куда охотнее он избавился бы от демона.

И все же это был дар, который позволял ему носить на поясе меч.

Рука легла на золотую рукоять, но на душе легче не стало. Ривенскрир. Печально прославленный меч богов.

Клинок, который четыре тысячи лет назад положил конец первой войне богов, расколол их родное королевство и рассеял их по Мириллии. И настало время безумия и разрушения, и длилось оно три века, покуда Чризм не напоил землю своей кровью и не основал первое царство. Его примеру последовали другие боги: создали своими Милостями островки покоя и мира среди хаоса и осели на них, навеки привязанные. А за их пределами остались дикие и невозделанные земли, где до сих пор скитались бродячие боги, не находя ни покоя, ни пристанища.

И все же оседлые боги целиком этому миру не принадлежали. Меч богов расколол их родину и то же самое сделал с ними – раздел ил на три части. Одна часть погрузилась во тьму ниже всего сущего, в наэфир, превратившись в тени оставшихся наверху. Другая вознеслась в эфир, чтобы никогда не вернуться снова, непостижимая и недоступная. А посреди остались мириллийские боги, наделенные бессмертной плотью и могущественными Милостями.

Нынче же, когда минуло четыре тысячелетия, над этим равновесием нависла угроза. Кабал, затаившийся в наэфире, плел заговоры и готовил новую войну богов, вожделея власти над Мириллией. Пал ли бродячий бог жертвой заговорщиков? И если да, зачем им это было нужно?

Тилар посмотрел на Роггера.

– Где ты нашел этот проклятый череп?

– На юге. В Восьмой земле.

– Как же тебя занесло туда? – спросила Делия.

Роггер покачал головой.

– Ни в какие окаянные места я не заглядывал. Есть занятия получше, чем шататься в одиночестве по диким окраинам. Нет… череп я нашел в Сэйш Мэле, в облачном лесу Охотницы. На последней остановке в моем паломничестве.

Он выдернул из сапога штанину и показал знак богини, свежее клеймо на ноге, свидетельство того, что он побывал в ее царстве.

Потом невесело усмехнулся:

– Что‑то там неладное творится.

– Что именно? – спросил Тилар.

– Так, с ходу, и не поймешь. Неладно, и все тут. Цепляет, словно сломанный ноготь или выбившаяся из пряжи нить. Одно скажу – я чертовски рад, что убрался оттуда.

– Сэйш Мэл, кажется, граничит чуть ли не с самой большой заброшенной территорией в Мириллии, – заметила Делия.

– Да, – согласился Роггер. – И может быть, в этом‑то и дело. Похоже, что‑то просачивается из них и заражает благословенную страну.

Тилар кивнул на суму.

– И как ты наткнулся там на череп?

– О, эту историю куда лучше рассказывать за бутылочкой твоего чудного…

Хлопанье крыльев заставило его умолкнуть.

Все трое вскинули головы. Слишком уж оно было громким … неестественно громким для обычного ворона. Над балками, заслонив звезды, мелькнуло что‑то темное и пропало.

Снаружи донесся крик.

Меч Тилара с серебряным звоном вылетел из ножен, оказался в руке словно сам собой. Золотая рукоять, источавшая лихорадочный жар, казалось, впилась в пальцы точно так же, как они впились в нее. Клинок, отразив звездный свет, сверкнул подобно бриллианту.

Снаружи вновь послышались крики.