Артаган медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Высказать это вслух, казалось, стоило ему чего-то глубокого и личного, что он предпочел бы держать при себе.

— Нет, — признался он почти шепотом. — Мальчик не боец — это заметит и слепой. Он достаточно быстр, я полагаю, и с каждым днем становится сильнее… но он не убийца. Этому нельзя научить.

Мучительно было произнести это вслух — над всеми этими страшными фактами он размышлял бессонными ночами и ни с кем ими не делился, но одновременно наступило облегчение: у этих фактов появился голос, и он услышал, как они звучат.

— И я знаю, что вы не можете оградить от поединков. Это намного превышает ваши полномочия.

— Так что же тогда? — Войсток сверлил его взглядом, явно раздраженный. — Ты же не станешь утверждать, что вот так просто взял и отдал мне все свои сбережения.

Артаган покачал головой:

— Не стану.

— Тогда чего же ты хочешь?

— Я хочу кое-чего гораздо большего, — ответил Артаган. — Я хочу, чтобы вы помогли нам бежать.

6

ВСЕ ЗАМЕШЕНО НА КРОВИ

Двадцать минут спустя Садики и Весто Слифер спускались в турболифте сквозь этажи «Улья-7». Муун стоял неподвижно, сложив руки и все с той же легкой непроницаемой ухмылкой на устах. Взглянув на него, Садики обнаружила, что эта улыбка нравится ей уже не так, как нравилась двадцать минут назад.

— Операции, которые мы осуществляем с заемными средствами, соответствуют самым высоким стандартам, — заявила она мууну. — Я действительно не вижу причин, по которым МБК решил проводить расследование нашей предпринимательской деятельности.

— Возможно, «расследование» — слишком резкое слово, — отозвался Слифер, безмятежно рассматривая лифтовые датчики. — Можете воспринимать это как плановый аудит, если вам так больше нравится.

— И этот плановый аудит обычно проводит высокопоставленное должностное лицо?

— Мм. — Муун широко улыбнулся собеседнице, будто признавая какую-то незначительную поправку. — Я понял. Фактически, если уж быть совершенно откровенным, комендант, «Улей-7» — абсолютно выдающийся случай среди объектов, которыми владеет МБК во Внешнем Кольце. Конечно, вопросов о вашей рентабельности или безопасности наших текущих капиталовложений в него не возникает.

— А если мы так безразличны друг другу, откуда такой внезапный интерес к нашей деятельности? — поинтересовалась Садики.

— О, уверяю вас, комендант, в нашем интересе к «Улью-7» нет ничего необычного.

Лифт начал сбавлять ход.

— В любом случае МБК всегда проявлял повышенный интерес к уникальным особенностям вашего в значительной степени фантастического успеха здесь, в самом захолустье. — На его лицо вернулась все та же приятная улыбка. — В конце концов, вы занимаетесь одной из разновидностей азартных игр. Хотя вы не похожи на казино, гоночные треки и залы для сабакка, которые финансирует МБК, вложение денежных средств в вашу деятельность никогда не рассматривалось нами как убыточное. Ни разу.

— Вы так говорите, будто это что-то плохое.

— Конечно же нет. — Во взгляде мууна внезапно промелькнула сталь. — Но разве вы не согласитесь с тем, что если что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, возможно, так оно и есть?

— Слишком хорошим, чтобы быть правдой? — Садики выгнула бровь. — Ну, в таком случае давайте взглянем.

Лифт уже остановился. Когда двери распахнулись, она жестом пригласила спутника выйти наружу, на открытые мостки, и не смогла сдержать легкое самодовольство, заметив, как слегка расширились его глаза, а взгляд утратил напускную отстраненность.