— Они были дураками! — громыхнул ящер и навис надо мной, разглядывая с болезненным любопытством, как учёный неведомую блоху. — Кто же ты такой, ублюдок? Откуда взялся? Где родился? Кто обучил тебя магии и как твоё имя? Мои слуги так и не выяснили этого. Молчишь? Очень зря. Лучше покайся и стань моим верным слугой. Тебе всё равно никогда не одолеть нашу несокрушимую империю. Мы снова и снова будем захватывать миры. Не будь дураком, присоединяйся.

— На вашем месте, владыка, я бы не доверяла словам этого человека. Им движет месть или безумие… в некоторых мирах он творил совершенно нелогичные вещи, — произнесла блондинка, уже давно получившая от меня прозвище Ищейка.

Она преследовала меня в каждом из миров, но так и не поняла, что у меня есть чёткий план. И все мои поступки подчинены логике Списка.

— Говори, червь! — рассерженно гаркнул ящер, оскалив острые треугольные зубы. — Будешь продолжать молчать⁈ Тогда, может, это развяжет твой поганый язык⁈

Одна его лапа схватила меня за затылок, а другая вдавила большой палец в мой левый глаз. Он лопнул, брызнула кровь, а по всему телу пробежалась судорога боли. Но я не издал ни звука, лишь криво усмехнулся, чем ещё больше взбесил ящера.

— Говори, собака! — заорал он, брызжа слюной. — И не надейся, что твоя душа снова улизнёт в другой мир! Если ты сейчас же не заговоришь, пёс, я убью тебя окончательной смертью!

— Водички бы, — насмешливо просипел я, моргая уцелевшим глазом.

— Чего-о? — озадаченно протянул ящер, а Ищейка настороженно замерла, словно пыталась понять, откуда сейчас прилетит удар.

— Водички бы мне. А то обслуживание в этих номерах совсем говённое. В глотке всё пересохло, слова аж к нёбу прилипают.

— Дай ему воды! — повелительно бросил ящер, глянув на тюремщика, трусливо прижавшегося к стене коридора.

Казалось, Демьян лишний раз боялся вздохнуть. Однако после приказа крылатого ублюдка он рванул за водой с такой скоростью, что за ним остался инверсионный след, как от самолёта в небе.

— Да, наверное, твой хозяин в чём-то прав. Пора бы нам с тобой и познакомиться, — глянул я на Ищейку. — Мы ведь так близки. Ты единственное существо во всех мирах, которое я столько раз обводил вокруг пальца. Среди твоих родственников имбецилов не было?

— Тебе не удастся вывести меня из себя, — равнодушно ответила блондинка. — Моя душа бессмертна. Я живу уже много лет, и оскорбления перестали трогать меня.

— Ты меня недооцениваешь. Я заставлю твои глаза заполыхать от бешенства. Но сначала узнаю, как тебя зовут, ну, в те моменты, когда не называют подстилкой ящеров.

Безукоризненное лицо Ищейки осталось невозмутимым. А вот ящер недовольно рыкнул и отвесил мне пощёчину. В моей шее что-то неприятно хрустнуло, а голова мотнулась в сторону.

— Тебе только младенцев по попке бить, — сплюнул я на пол кровь.

Ящер зарычал и опять занёс лапу. Но тут показался Демьян, и крылатый передумал снова знакомить меня со своей ладонью. Вместо этого он кивнул трясущемуся от страха тюремщику, после чего тот проскользнул в мою камеру и дал мне помятую алюминиевую кружку. Я взял её слабой рукой и отправил содержимое внутрь своей глотки.

Ищейка тотчас потянула носиком воздух. А я, отлипнув от кружки, злорадно проговорил:

— На этой Земле есть замечательная идиома о соломинке, сломавшей спину верблюда. И знаете, кто здесь расслабившийся верблюд крылатый?

— За мою дочь и жену! — внезапно истерично заорал Демьян, одновременно нажимая на спусковой крючок небольшого револьвера, вытащенного из трусов.

Выстрел громыхнул быстрее, чем растерявшийся ящер сумел вызвать защитную магоструктуру.