Сегодня лицо у Чарли было припухшим, что Анна заметила еще на уроке этики, не придав этому большого значения. У Лишних постоянно появлялись на теле свежие кровоподтеки и порезы, являвшиеся следами игр, наказаний и драк. Никто не спрашивал, почему у тебя на щеке ссадина или отчего на руку наложена самодельная повязка. За исключением самых серьезных случаев никто не обращался за помощью — да это было и бесполезно. За все время пребывания Анны в Грейндж-Холле врача вызывали дважды: один раз мальчик во время игры в нескольких местах сломал ногу, а в другой раз у новичка начался жар. Лишние боялись болезней как огня. Препарата Долголетия они не принимали и поэтому могли подхватить любой вирус, любой недуг, однако мало кто сознавался в дурном самочувствии, предпочитая терпеть до последнего. Миссис Принсент не раз и не два вполне ясно объявляла, что болезнь является одним из признаков слабости. Болезнь наводила на мысль, что Матушка-Природа считает, что от тебя не будет никакого проку и хочет «побыстрей избавиться от обузы».

Именно это и произошло с одной девочкой-новичком. Она подхватила какую-то странную хворь и, в конце концов, умерла. «Плохая наследственность, — пояснила миссис Принсент Анне несколько недель спустя. — Так будет лучше».

Анна кинула на Чарли быстрый взгляд. У него была разбита губа, а левый глаз заплыл до такой степени, что почти перестал быть виден. В некотором волнении девушке подумалось, что теперь, как это ни странно, побитый Чарли выглядел еще более грозно, чем прежде.

— Теперь, если вдруг мясо окажется испорченным, я буду знать, кого винить, — осклабился он.

— Чего тебе надо, Лишний Чарли? — сощурилась Анна. — Тебе нельзя на кухню. — Ей потребовалось титаническое усилие, чтобы не съежиться от одного только его вида.

Она повернулась к кастрюле и снова стала кидать в нее мясо. Она чувствовала, как Чарли сверлит ее взглядом, и от этого становилось не по себе.

— Где твой дружок? — тихим голосом спросил он.

Анна нахмурилась и неуверенно посмотрела на него.

— Не пойму о чем ты, — спокойно произнесла она. — У меня нет друзей, Чарли.

Чарли подошел еще ближе, и теперь Анна чувствовала затылком его дыхание.

— Где Лишний Питер?

Анна замерла. Питера распределили в спальню Чарли. Если даже Чарли неизвестно, где он, то уж ей-то откуда знать?

— А зачем тебе? — спросила она, осторожно обернувшись.

— Я так и знал. Значит, он все-таки к тебе бегал, — самодовольно ухмыльнулся Чарли, покачав головой. — А знаешь ли ты, Анна, что он попал? Ты должна понимать — он заслужил все то, что его ждет. Да и ты тоже.

Анна крепко сжала в руке нож.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — спокойно повторила она, заставив себя посмотреть Чарли в глаза, желая показать, что ей не страшно. Анна напомнила себе, что ей нечего бояться. Она — Староста. Она не какая-то там соплячка, которой можно помыкать как вздумается.

— Бегал он к тебе или нет, теперь уже без разницы, — пожал плечами Чарли. — Он сам напросился. Ему надо было привить уважение к другим. Знаешь, Анна, миссис Принсент ведь все понимает. Она знает, что Питер получил по заслугам, так что смысла убеждать ее в обратном нет. Ты думаешь, что ты ее любимица, а на самом деле нет. Она просто тебя жалеет.

Анна почувствовала, как у нее внутри все свело от ярости:

— Никто меня не жалеет, Лишний Чарли, — прорычала она.

Чарли ухмыльнулся и наклонился к ней поближе:

— Да все тебя жалеют, Лишняя Анна.