Глава 32

Дебора молчала, пока мы ехали к шоссе Дикси, где свернули на юг к моему дому, но постепенно рассерженное выражение покинуло ее лицо, а руки на руле немного расслабились.

— В любом случае, — произнесла она наконец, — самое главное, что мы нашли Саманту.

Моя сестра обладала восхитительной способностью находить «самое главное» в любом вопросе, но я был обязан указать ей на ошибку, так как она забыла упомянуть меня.

— Саманта не хотела, чтобы ее нашли. Она хочет быть съеденной.

Дебора покачала головой:

— Никто не может этого хотеть. Вероятно, она это сказала, поскольку у нее в голове сейчас черт знает что и она идентифицирует себя с ублюдками, которые ее похитили. Но желать, чтобы ее съели? — Она состроила кислую гримасу и покачала головой. — Брось, Деке.

Я мог бы сказать ей о своей уверенности, и она убедилась бы в этом, если бы поговорила с Самантой хоть пять минут. Но коль скоро Дебора пришла к какому-то решению, то без письменного приказа высокопоставленного полицейского чиновника она не передумает. А я, честно говоря, сомневаюсь, что мне удастся таковой достать.

— Кроме того, — продолжила она, — сейчас она дома с родителями, и они наверняка постараются найти ей психолога или еще что-нибудь сделать. Для нас сейчас самое главное — покончить с этим: найти Бобби Акосту и остальных членов банды.

— Шабаша, — поправил я ее, отчасти из-за собственного занудства. — Саманта говорит, будто они называют себя шабашем.

Дебора нахмурилась:

— Я думала, шабаш — это ведьмы.

— Видимо, людоеды тоже.

— Я не думаю, что группу мужиков можно назвать шабашем, — уперлась Деб, — это могут быть только ведьмы. Женщины, понимаешь.

После всего пережитого сегодня у меня не было сил спорить. К счастью, время, проведенное с Самантой, не прошло зря, и у меня наготове был хороший ответ.

— Твое дело, — сказал я.

Дебору это устроило, и, обменявшись еще несколькими бессодержательными репликами, мы наконец доехали до моей улицы. Дебора высадила меня перед домом, и я не мог больше думать ни о чем, кроме как о счастье возвращения в свой дом.

Меня ждали, и почему-то мне это показалось неожиданным и трогательным. Дебора позвонила Рите и предупредила ее о моем позднем возвращении, заверив, что со мной все в порядке. Лично мне это представлялось проявлением крайне бесчувственной самоуверенности. Но Рита смотрела новости, а журналисты сделали нашу историю главной темой сегодняшнего вечера. Впрочем, как они могли устоять? Людоеды, пропавшая девушка-подросток, перестрелка в Эверглейдс — идеальный сюжет. Нам уже звонили с кабельного канала и предлагали продать права на историю.

Несмотря на уверения Деборы, Рита каким-то образом узнала, что я находился в гуще событий, был в смертельной опасности и проявил себя настоящим героем. Она встретила меня у дверей в таком взволнованном состоянии, в каком я никогда ее не видел.

— О, Декстер, — всхлипнула она, прежде чем обнять меня и начать осыпать поцелуями. — Мы так… Это было в новостях, я там тебя видела, после того как позвонила Дебора, — сказала она и поцеловала меня еще раз. — Дети смотрели телевизор, и Коди вдруг сказал: «это Декстер», — и я посмотрела… Это были новости, — пояснила она, вероятно, с целью напомнить мне, что я не выступал в качестве приглашенной звезды в мультике «Губка Боб».