Кто-то наблюдает за мной.

Мягкий, почти насмешливый шепот внутри. Темного Пассажира забавляет выбранный момент. Но в его предупреждении, как всегда, есть смысл. Я поворачиваюсь, будто невзначай, с привычной фальшивой улыбкой на лице, и сканирую пространство. Старик в рубашке, заправленной в высоко подтянутые брюки, прислонился к автомату с содовой и закрыл глаза. Мимо, не замечая его, проходит медсестра.

Затем я смотрю направо, туда, где коридор разветвляется в виде буквы Т: с одной стороны — палаты, с другой — лифты. И вот он, как точка на экране моего радара, а точнее — след точки, поскольку все, что я могу заметить, — это половина его спины. Светлые брюки, зеленоватая рубашка в клетку, подошва кроссовки… и все. Никаких объяснений, зачем он наблюдал за мной, но я знаю: он это делал. И гнусная ухмылка Темного Пассажира подтверждает, как бы говоря: итак, от чего же ты собрался отказываться?

Мне не известно ни одной причины, по которой кого-то мог заинтересовать старина Декстер. Моя совесть чиста, то есть я всегда аккуратно убирал за собой. В любом случае моя совесть не более реальна, чем единорог.

Тем не менее кто-то совершенно точно наблюдал за мной, и это обеспокоило меня, поскольку я не мог придумать ни одного мало-мальски внятного объяснения, зачем кому-то приспичило наблюдать за Унылым-как-помои Декстером. Теперь я понимал — что бы ни угрожало Декстеру, оно становилось потенциальной опасностью и для Лили-Энн, а этого я уж никак не мог допустить.

Ну и, конечно, Пассажира забавляло, что минуту назад я воображал себя посреди поляны весенних цветов, я вдыхал их запах и отказывался следовать велениям плоти, а теперь был вновь готов убивать и жаждал этого. Но на этот раз не ради приятного времяпрепровождения. Нет, теперь все было по-другому: я должен защищать Лили-Энн. И даже сейчас, когда она живет на свете всего несколько минут, я готов вырвать глотку любому, кто приблизится к ней. С этой приятной мыслью я направился в конец коридора и посмотрел в направлении лифтов. Никого. Коридор был пуст.

Через несколько секунд, в течение которых я смотрел в пустоту и наслаждался молчанием в попытках вернуть на место отпавшую челюсть, проснулся мой сотовый. Звонила сержант Дебора — моя сводная плоть и кровь, моя сестренка-полицейский. Скорее всего ей хотелось поворковать по поводу появления на свет Лили-Энн и пожелать дорогому брату всего наилучшего. Естественно, я взял трубку.

— Привет!

— Декстер, — сказала она, — мы тут по уши в дерьме, и ты мне нужен. Приезжай прямо сейчас.

— Но прямо сейчас я не на службе. У меня отпуск по уходу за ребенком. — Однако прежде чем я смог заверить ее в том, что Лили-Энн красавица, с ней все хорошо, а Рита спит крепким сном, она продиктовала мне адрес и отключилась.

Я вернулся к окну и попрощался с Лили-Энн, которая в ответ довольно сердечно пошевелила пальцами ног, но ничего не сказала.

Глава 2

Дом, адрес которого дала мне Дебора, находился в старой части Коконат-Гроув, где отсутствовали высокие здания и посты охраны. Постройки здесь были небольшими, эксцентричной планировки, а кусты и деревья вокруг них превратились в буйные заросли, сквозь которые не проглядывалось ничего, кроме дороги. Улица, над которой нависал полог из разросшихся индийских смоковниц, оказалась такой ширины, что я едва смог проехать мимо дюжины или около того служебных машин, которые успели занять все парковочные места раньше меня. Мне удалось найти местечко рядом с разросшимся бамбуком в квартале от места преступления. Я вклинился туда и отправился в долгий обратный путь, таща на себе набор инструментов для исследования крови. Он казался намного тяжелее, чем обычно, но, возможно, мои силы высасывало расстояние, отделявшее меня от Лили-Энн.