Уже было известно, что к месту трагедии выехала команда китайских «велосипедистов»-спасателей в составе четырёх человек, но им предстояло пересечь семьсот километров по неизведанным отрогам лунных хребтов и пыльных талассоидов, и в реальную отдачу этого поистине «великого китайского броска» никто не верил.

По-видимому, руководству российского ЦУПа удалось договориться с китайскими властями о предоставлении помощи попавшему в беду кораблю, потому что начальник Роскосмоса напрямую запросил борт «Руси»:

— «Луна-два», как слышите?

— Слышу вас хорошо, — ответил Задирко.

— Что видите?

— Провал, длина около ста метров, ширина — почти двадцать. Такое впечатление, что китайский лунник продавил крышу подземных пустот и рухнул вниз.

— Можете что-нибудь сделать?

— Можем сесть рядом.

— Ни в коем случае, это опасно!

— Предлагаю десантировать на «ранце» Миху… бортинженера Михаила Астахова.

Козловский помолчал. Речь шла о запуске с борта «Руси» космонавта, имевшего ранцевый двигатель для работы в открытом космосе. На Луне им никто ещё не пользовался, но характеристики «ранца» позволяли ему перемещать массы, сравнимые с массой человека в скафандре, в условиях слабого лунного тяготения.

— Он один ничего не сделает. Да и встанет проблема, как забрать его обратно на борт.

— Мы хотя бы посмотрим, остался кто живой или нет. На «ранце» Миха… Астахов легко допрыгнет до модуля, и мы его поймаем.

— На вашей высоте?

— Снизимся до предела, на пару километров.

— Горючего хватит?

— Так ведь мы висим на «плазме», — ухмыльнулся Задирко в роскошные усы — предмет шуток всех его знакомых, — хватит на двое суток непрерывной работы.

Возникла пауза. Видимо, начальник главной космической конторы России советовался с руководителем полётов в ЦУПе и экспертами. Задирко ждал, поглядывая то на членов экипажа в соседних креслах, то на бортовые экраны.

Наконец, ожил динамик:

— Попробуйте обойтись без десантирования, Павел Сергеевич. Китайцы хоть и дали «добро» на спасательную операцию, но спешно запускают свой рабочий модуль на орбите, пристыкованный к их станции, и будут в вашем районе через пару часов.

— Может быть уже поздно.

— Таковы обстоятельства.

— Экипаж провалившегося «лунника» молчит?

— Тишина.

— Тогда мы пошли благословясь.

Задирко сжал пальцы в кулак, ткнул большим пальцем вниз, жестом определяя смысл дальнейших действий.

Пилот кивнул.

«Русь» начала опускаться к провалу в Море Кризисов.

— Запаковывайся, — сказал Задирко.

Миха, то есть Михаил Астахов, белобрысый и смешливый, всегда готовый прийти на помощь всем, кто в этом нуждается, взял «под козырёк» и выбрался из кресла. Скафандр «Чибис-Jl», имеющий ранцевый двигатель, находился в стыковочном отсеке, и операция переодевания требовала умения и времени — около четверти часа. Правда, в отличие от процедуры облачения в скафандр первых космических экспедиций, когда требовалась помощь экипажа, современный «Чибис» мог надеть сам космонавт.

Корабль опустился до высоты в один километр, ниже скал и возвышений хребта Ванслова, олицетворявшего береговой вал Моря Кризисов. Все системы модуля работали нормально, двигатели вели себя выше всяких похвал. И Задирко скомандовал:

— Выпуливайся!

Астахов вошёл в тамбур-переходник, похожий на блистающего металлом робота.