— Ещё пару минут, и перейдём на большую тягу, — пообещал Задирко.
Корабль вздрогнул.
— Осторожнее там, — проворчал командир. — Возитесь как слоны в посудной лавке.
— Я на борту, — раздался голос запыхавшегося бортинженера. — Закрываем люк.
Задирко хотел пошутить: хорошо, что здесь нет гаишников, — но снова всей спиной поймал неприятный, угрожающий взгляд и сглотнул слова.
— Внимание, форс-мажор! Уходим на полной!
В данный момент компьютер поддерживал полуавтоматический режим: пилот управлял кораблём при помощи ручного комплекса, но сопутствующие установки и десятки корректирующих равновесие корабля импульсов и программ жизнеобеспечения реализовывал сам Маэстро. Тем не менее приказ командира был главнее, и компьютер откликнулся на него без промедления — включил основной разгонный двигатель модуля.
«Русь» шатко пошла прочь от провала, набирая скорость.
На тела членов экипажа упала чугунная плита ускорения, хотя и не столь массивная, как при старте с Земли. По инструкции, бортинженер и пилот должны были в этот момент лечь на пол, чтобы хоть чуть-чуть ослабить пресс ускорения, но вместо этого оба ввалились в рубку управления.
— Что случилось, командир? — сдавленным голос спросил Злотник.
Задирко переключил систему обзора на кормовые телекамеры.
На экране появился удаляющийся провал, совсем безобидный с большого расстояния, а из него вдруг выскочило светлое пятнышко, устремившееся вслед за кораблём.
— Что это за воздушный шарик? — просипел бортинженер.
— НЛО, — хмыкнул пилот, забираясь в кресло и облегчённо вздыхая.
— Форсаж! — скомандовал Задирко, обливаясь холодным потом. — «Земля-первая», вызывает «Луна-вторая»…
Музыка стихла, и потрясённые слушатели, просидев несколько секунд в безмолвии, обрушили на зал консерватории волну аплодисментов.
Дирижёр — все знали его под псевдонимом Фирдоуси, хотя денежное вознаграждение он получал как Фирдоуз Адольфович Калкаманов, — повернулся к залу, поклонился.
Зал неистовствовал.
Фирдоуси чувствовал приток энергии, грелся в лучах славы и поклонения и мог бы стоять так долго, вкушая удовольствие от проявляемых человеческих эмоций, но в ухе проклюнулась иголочка лонграции, и он пошёл за кулисы, включая систему связи.
«Владыка, у нас проблема».
Генеральный Поводырь человечества узнал пси-голос Макдональдса, своего помощника, отвечающего за безопасность лунной базы.
«Говорите, я слушаю».
«Китайский «лунник» провалился в древнюю шахту мегароида недалеко от нашей базы».
Перехватило дыхание, хотя Калкаманов волновался редко. Точнее — почти никогда.
«Как недалеко?»
«Чуть меньше километра. Рядом — смотровая башня».
«Как это случилось?»
«Никто не рассчитывал, что эти идиоты-тайконавты выберут для посадки площадку прямо на куполе шахты мегароида».
«Они видели шахту?»
«Они разбились. Но туда прилетели русские на своём марсианском модуле, спасать друзей, так сказать. — Макдональдс хрюкнул. — Нашли друзей, кретины!»
«Короче».
«Русские летают прямо над провалом, могут увидеть шахту».
Калкаманов на мгновение потерял дар речи. Выражение вполне подходило под его чувства, хотя в настоящий момент разговор вёлся в мысленном диапазоне.
«Вы с ума сошли?!»
«Я давно предлагал перенести нашу базу на Венеру или на Марс». |