Новенький комбинезон предательски хрустел – в нем никто еще не работал. Бывшего в употреблении не нашлось. Кепку на глазах, сумка с инструментами висела на плече. Страшно болела голова, нервы были натянуты до предела. Последние пару кварталов он шел пешком. Показалась стена в извивах колючей проволоки, полосатая будка пограничной службы. У тротуара – припаркованные машины, блуждали какие-то люди. Несколько человек в утепленном камуфляже контролировали группу желающих перейти границу, покрикивали, чтобы встали в колонну по одному. Трепетали флажки – американский, Соединенного Королевства, едва ли ставшие за эту неделю ближе и роднее. Майор шел словно зомби, отключенный. Пристроился в конец очереди, стал ждать. Люди стояли молча, в подобных очередях почти не разговаривают. Пока все было спокойно, его не вычислили. «Пятьдесят на пятьдесят, – не стал успокаивать в момент прощания Рихард. – То есть либо повезет, либо нет. Мы бессильны, сделали все, что могли. Если хочешь, помолись, майор». Менять внешность было глупо, тогда пришлось бы менять и фото в липовой бумажке. Очередь медленно продвигалась, солдаты в защитного цвета форме проверяли документы, осматривали сумки. Личный обыск почти не проводили – только у особо подозрительных…

Сердце сжималось, холодная змейка ползла по спине. Женщина, стоящая перед ним, быстро прошла по разрешающему кивку. Субъект с квадратной челюстью и усиками под носом его узнал – едва заметно сглотнул. Ничем другим себя не выдал – смотрел угрюмо, пристально. Вразвалку подошел другой военный – молодой, нахмуренный, собрался взять для проверки документ.

– У того проверь, – кивнул усач на рябого парня, мнущегося сзади. – А у этого я сам посмотрю.

Тот пожал плечами, повернулся к парню. Подкупленный вояка с ленцой принял документ, стал зачем-то вчитываться, сверяясь с оригиналом. На квадратном лице даже мускул не дрогнул.

– С работы возвращаетесь? – спросил он.

Михаил кивнул.

– Хорошо, сумку покажите.

Кольцов открыл сумку, пограничник для приличия порылся в инструменте.

– Ну-ка, дай на него взглянуть, – вернулся парень. Ему явно что-то не нравилось.

– Да все в порядке, пусть проходит.

Обладатель квадратной челюсти быстро изобразил мимикой: вали, пока цел. Михаил отправился дальше, миновал пост. Сердце билось как заведенное. Впереди простиралась ничейная земля – не полоса, а целая площадь! Не выдержал, обернулся. Пограничник выполнил то, за что ему заплатили, дальнейшее от него не зависело. Молодого сослуживца определенно что-то не устраивало, он стоял, расставив ноги, пристально смотрел вслед. Видимо, недавно читал сводки, просматривал фотографии лиц, находящихся в розыске… Михаил ускорил шаг. Как назло, он был один на этом чертовом пустыре! Вояку осенило, он изменился в лице, собрался что-то крикнуть. В этот момент у машин, прижатых к тротуару, разгорелась ссора. Громко скандалили мужчины, мелькали кулаки. Это было все, что мог сделать Рихард. Хулиганы орали как оглашенные, один схватил другого за грудки. К ним бросились несколько пограничников. Молодой вояка отвлекся, потерял несколько секунд. Дернулся, чтобы бежать, передумал. Он уже точно знал, где видел это лицо! Грозно крикнул, призывая остановиться, сдернул с плеча короткий автомат «УЗИ». Михаил перешел на «спортивный» бег, продолжая озираться. Пост отдалялся, впереди мерцала такая же будка в цветах зебры, только флаги совсем другие. Навстречу шли люди, переходили на бег. Солдаты Народной армии ГДР скидывали с плеч автоматы Калашникова, передергивали затворы. Среди них мелькали несколько человек в штатском. Окрик сзади повторился, военный выстрелил в воздух.