Куда исчезала грязь? Бабушка Тоня мысленно рассмотрела и отвергла несколько возможностей. Иные из них так напугали ее, что она даже не пыталась воплотить их в слова. Но она была женщиной реалистичной, терпеть не могла всякой мистики и чертовщины и обладала здоровым интуитивным пониманием закона сохранения вещества, особенно если это вещество — пыль или грязь. Поэтому ей потребовалось всего лишь несколько часов недоумений и раздумий да несколько переходов от общего к частному и от частного к общему, чтобы прийти к однозначному выводу: грязь должна скрываться внутри самого свипера! Никакой другой возможности нет. Надо его вскрыть и проверить.

Она искоса поглядела на свой пылесос, чтобы он не заметил ее подозрительности и не понял ее планов, потому что такое существо, если поймет, что оно под подозрением, может повести себя непредвиденным образом: например, разом извергнуть всю гадость, которую насобирал у себя внутри, и галопом умчаться в поля. Впрочем, может, так было бы и лучше, потому что пока этот пылесос находится в доме, а дом этот — ее, спрятавшаяся в нем грязь тоже находится у нее. Скрытая от глаз, но все же у нее, в ее доме. А грязь — это грязь. Гадость и мерзость. Поди знай, что она может выкинуть сейчас, когда ей представилась возможность скрываться внутри нового пылесоса и обдумывать там новые козни.

Так бабушка ходила, не находя покоя, и ее левая щека багровела от возмущения. А поскольку она боялась в одиночку вскрывать и разбирать свой пылесос — кто знает, что она найдет внутри? и как она на это отреагирует? и как отреагирует он? и не испортит ли она что-нибудь? и как она соберет его обратно? — то в конце концов призвала на помощь брата Ицхака из Кфар-Иошуа.

Брат пришел, выслушал ее жалобы и расхохотался.

— Конечно, внутри, — сказал он, — а где же еще по-твоему, Тонечка? Твой пылесос почистил весь дом, собрал всю грязь, а сейчас нужно его открыть, вынуть эту грязь и выбросить ее в мусорное ведро.

— Если у него внутри грязь, — сказала бабушка Тоня, — значит, он грязный. — И повторила с нажимом: — Он ГРЯЗНЫЙ! — как будто предъявляя свиперу смертельное обвинение или сама себе возвещая некую ужасную весть.

— Это не страшно, Тонечка, — примирительно сказал Ицхак. — Ну, так тебе придется раз в несколько дней немного почистить и его, как чистят любую машину.

— И его почистить? — Она задохнулась от гнева. — Я ведь уже почистила весь дом. А теперь я должна еще и его чистить? — Ее возмущению не было предела. — Значит, я должна дважды чистить одну и ту же грязь! Почему мне не сказали об этом заранее?

Теперь ее гнев распространился не только на пылесос, и не только на мужа, и не только на «дважды изменника» дядю Исая, и не только на брата, который все время называет ее «Тонечка» вместо того, чтобы взять и помочь ей, но и на ту американскую женщину с коробки, ту расфуфыренную накрашенную куклу, которая на миг показалась ей союзницей. Все, все ее обманывают, каждый по-своему.

— Тонечка, это очень современный аппарат, — сказал Ицхак. — Он не просто тряпка для протирки. Он тебе и тряпка, и метла, и совок, и мусорное ведро.