Конфуций

Вопрос о том, кто такая Верочка, я решил прояснить сразу же, как только старшая жрица отправила девушку собирать вещи. Единственное что — поторопил, сказав, что через десять минут мы уедем с ней, или без неё. И очень надеялся, что она опоздает. А то и вовсе передумает.

— Боярин, а это что вообще такое было? — тихонько поинтересовался у меня Егор.

Они с Эльзой после явления богини были такие тихие-тихие. И что-либо спросить Зареченский решился только сейчас.

— Потом, Егор, — отмахнулся я и направился к старшей жрице, которая как раз закончила давать указания ещё одной девушке в жреческом облачении. Раньше подойти я не решился. На всякий случай. А то вручат ещё одну жрицу, а Жива скажет, чтобы брал. Не, нафиг. — Милёна!

— Да, боярин? — посмотрела на меня женщина. Её обычная добрая полуулыбка слегка трансформировалась. Нет, она всё ещё улыбалась. Только теперь радостно. Отчего мне всё сильнее становилось не по себе.

— Милёна, расскажи пожалуйста, что не так с Верой? — мягко попросил я.

— А что с ней не так? — сделала вид, что удивлена, старшая жрица. — Хорошая девочка. Добрая, милая. Да и красивая вон какая. Кстати, раньше была боярышней, то есть хорошего рода…

— Это тут причём? — растерялся я от такого необычного ответа.

— Ну как же? Жрицам Живы не запрещено выходить замуж! — радостно произнесла Милёна. — Наоборот — наша Мать это только приветствует.

— К-какой ещё замуж? — даже начал я заикаться. А самое поганое, что ничего сделать не могу. Не спорить же с богиней.

— Да это я так… — махнула рукой старшая жрица. — На всякий случай. Вдруг она тебе понравилась.

— Милёна, перестань! — нахмурился я. И, подойдя ближе, тихо спросил: — Расскажешь?

— Хорошо, — вздохнула женщина. — Дело в том, что наша Верочка… Ну… В общем, она немного не от мира сего. Наивная слишком…

— Дурочка, что ли?

— Да.

— Вашу Живу мать! — совсем тихонько ругнулся я и покосился на статую. — И в чём это выражается?

— Ты не подумай, боярин! Она не слабоумная. Просто действительно наивная. И настырная. Если вобьёт что себе в голову, то всё — не переубедишь. Раньше, ещё в другом храме, она верила, что обязательно встретит какого-нибудь героя. Как в сказке. Точнее — верила в это ещё до храма. Родители так и не смогли переубедить Верочку и отдали её в жрицы.

— Не самые лучшие родители, — хмыкнул я.

— Просто ты её ещё не знаешь, — пожала плечами Милёна.

— Вот ты сейчас мне вообще не помогаешь! — пробурчал я. — Что там дальше было?

— А дальше она этого героя встретила. Да ещё и благословение богини получила. Вот жрицы из храма в Ульчинске и решили, что ей нужно теперь служить в храме столичном. Сволочи. Ой! Я не это хотела сказать!

— Да ладно, — отмахнулся я. — Дальше-то что?

— Ну и всё. Прислали её сюда. А Верочка всем теперь рассказывает про Кайлриза, посланника богов. Как он красив, мужественен, и так далее. И что она обязательно найдёт Сару Коннор, чтобы этому Кайлуризу помочь.

— И всё? — удивился я. — Просто рассказывает?

— Просто рассказывает⁈ — внезапно чуть ли не зарычала старшая жрица. — Да она постоянно про него говорит! Всем! А вечером сидит перед алтарём и всё пересказывает богине! И вот я хочу тебя спросить, боярин — почему Верочка тебя Кайлризом назвала?

И вот что ей рассказывать? Что глупо пошутил? Что состояние было тогда таким? Что и не думал о возможных последствиях? Да оно, в принципе, так и есть.