Почитая себя задетым, Афоня выдал детскую колкость:

— По принципу «как поймать льва в пустыне». Ловите десять и девять отпускаете?

— А вы — поклонник инспектора Варнике? Пришел, увидел, догадался? Это хорошо на картинке, там все нарисовано.

Приоткрылась дверь, впустив невидимую для Никишиных Зину.

— Кроме Варнике, был еще Шерлок Холмс!

Игнат прищурился:

— Нашел кого вспоминать! Это надо напрягать извилины.

— Слабовато, Игнат. По первой встрече, вы казались острей.

— Как футболисты — уверенней играют на своем поле, — произнесла за спиной братьев Зина.

Те привскочили поздороваться. Пал Палыч отошел к окну, как бы освобождая арену.

— Кстати, о Шерлоке Холмсе, — принялась она нарабатывать авторитет. — В наши дни Холмс выглядит скромным любителем. Рядовой криминалист проделывает штуки, которые великому сыщику и во сне не снились!

— Рядовых криминалистов нам Серов изображал, — сказал Игнат. — «Колись» и «давай связи» — вся методика.

Ну, сейчас ты получишь сдачи — развеселился Пал Палыч. Кому бросил вызов! Зиночке Кибрит с ее двумя высшими (юрист и биолог), с энергией и сосредоточенным умом, которых хватило бы на троих мужчин, и с женской обидчивостью за любимую науку!

Она не скрывала, что задета за живое, из-под ресниц посверкивали острые золотые лучики. Позицию Никишиных она охарактеризовала как подростковое недомыслие, шутки назвала бездарными, их поведение — парной клоунадой и так далее, все это с воинственным напором и в бурном темпе. Пал Палыч прямо залюбовался.

Потом Зина уселась на край стола и все еще сердито начала излагать историю, успевшую войти на Петровке в легенду.

Историю о том, как к Пал Палычу случайно попал в подследственные беспаспортный бродяга, как Пал Палыч шестым-седьмым чувством распознал крупную и притом загадочную фигуру, но не имел и ниоткуда не мог получить маломальских доказательств. Какие она, Кибрит, и ее коллеги проделали головокружительные исследования, и чем все кончилось.

— Словом, — заключила Зина, — у Пал Палыча есть благодарность от Комитета госбезопасности! — и она победно зыркнула в его сторону.

Афоня был увлечен.

— А еще какие, например, экспертизы?

— Например, по отпечатку одного-единственного пальца я могу определить возраст. Или вот есть письмо. На марке, как правило, следы слюны. По слюне устанавливается группа крови того, кто наклеил марку. Неплохо? Если у человека определенная болезнь, то несколько капель его крови — почти как паспорт!

— И как это вам? — спросил Игнат. — Возня с трупами. С кровью. С чужой слюной. С души не воротит?

Зина коротко задумалась.

— Иногда случается, Игнат… но проходит.

— Скажите, — округлил глаза Афоня, — а почему он оставил нож, тот, кто дядю Лешу? Ведь это улика.

— Если б вытащил, из раны брызнула бы кровь, попала ему на одежду. Тоже улика.

— Хитер! Знаете, кого бы я пощупал — нашу бабку Иванову! В свои восемьдесят в спортлото играет. И по собственной системе. Если дядя Леша ее систему выведал, она свободно могла его пришить!

Пал Палыч счел, что настал подходящий момент.

— Ладно, шутки в сторону. Серов был ранен, когда шел в вашу квартиру.

— В нашу?!

— Да, в вашу. Зачем? Что ему было нужно?

— Понятия не имею, — недоумевал Афоня.

— Игнат, у вас с Серовым были общие дела?

— Никаких.