|
Помимо вербовки новых членов и промывки мозгов, есть подразделения, ведущие борьбу с противниками – журналистами и предателями, нарушившими устав. Игоря постигла печальная участь – все складывалось в пользу той версии, что его тихо, без следов убрали и, обыскав квартиру, забрали документы. О копиях им было ничего не известно, иначе они бы не оставили в живых и Наталью. С ней, конечно, беседовали, раза два вызывали к начальству, но до прямых вопросов дело не дошло, а сама девушка благоразумно промолчала.
– А почему ты не обратилась в милицию с этим делом? – поинтересовалась я. – Господи, да что толку, меня же из под земли достанут. Я даже из секты теперь уйти не могу. Они ж там знают, что мы с Игорем дружили, сразу неладное почуют. Я после этой истории почти не сплю. Все думаю, что со мной будет. – Скажи, а документы эти до сих пор хранишь? – поинтересовалась я. Вместо ответа Наташа полезла на стул. Сняла с книжной полки несколько детективов и вытащила тонкую полиэтиленовую папку с бумагами. – Вот они, держи. – Слушай, блин, здесь же доверенности какие то, – присвистнула Василиса. – Да вижу я, вижу, – трясущимися руками я перебирала листки. – Наташа, а ты знаешь, кто такой Виктор Витальевич Познин, 1978 года рождения? – А, так это Витька Познин. Он вместе с Игорем на «Антинарке» был. Там все доверенности наших ребят из «Черной пустыни», – равнодушно произнесла Наталья. – Ерунда это все. Игоря же не вернешь. Уже в агентстве мы в должной мере оценили сенсационность попавшего в наши руки материала. Там было двадцать шесть генеральных доверенностей. Среди тех, кто получил в свое распоряжение чужое имущество и квартиры, мы нашли главного менеджера «Пустыни» Николая Хуторного и гипнотерапевта Василия Семеновича Перетятько. По нашей компьютерной базе мы сумели, вычислить телефоны нескольких подаренных квартир и переговорить с их новыми владельцами. Практически все эти квартиры были перепроданы, некоторые даже по нескольку раз, но благодаря Васькиной настойчивости и умению общаться по телефону мы ненавязчиво сумели выяснить, что несколько прежних хозяев жилплощади имели некоторое отношение к нашей «Пустыни». Кроме того, трех человек уже не было в живых. На то, чтобы оформить эту историю в классный репортаж, ушло меньше недели. Так что уже в следующий понедельник в очередном номере «Новой газеты» вышел сенсационный материал о «Пустыни». От остальных журналистских работ на эту тему он отличался обилием «живых» фактов. Мало кто из коллег мог похвастаться таким знанием темы изнутри. Окрыленная славой, я не ощущала почвы под ногами. Перечитав несколько раз свое творение, я поспешила удостовериться, что в любимом РУВД известно о моих заслугах. – Владимир Николаевич, здравствуйте. Как продвигается расследование убийства Игоря Термекилова? Помните? – наивно поинтересовалась я. – Да, конечно. Пока «глухарь». Работаем… – У меня кое что для вас есть, – гордо заявила я. – И что же? – Вы говорили, что любите читать «Новую газету». Откройте вторую страничку. – Мне приятнее узнать последние новости из твоих уст. Слышать твой голос с утра – залог хорошего настроения на целый день, – с неподдельной искренностью сказал полковник Греков. Поведав на одном дыхании о результатах собственного расследования, я почувствовала напряжение на другом конце провода. В трубке послышалась фраза, оканчивающаяся на родное слово «мать». – Ты понимаешь, что ты натворила?.. Ты же эту девчонку подставила! Срочно выезжай ко мне со всеми этими хреновыми доверенностями… Трясущимися руками я стала набирать семь цифр «мобильного» Аркаши. |
