Костю Пирогова мы перехоронили. Он теперь лежит на Северном кладбище, рядом с женой и дочкой. Мать Сметанина умерла вскоре после пожара, в котором погиб ее сын. Слишком она сына любила.

Какой то дальний родственник – не то бизнесмен, не то мелкий чиновник в большой организации – похоронил мать и сына Сметаниных на Богословском кладбище. Мол, так мать Юры Сметанина хотела.

Пусть так.

Покойтесь с миром.

3

Нонна опоздала на тридцать минут. С порога объявила, что задержалась у врача. Что у нее будет девочка. Что она очень меня любит, а потому не сомневается, что…

– Спасибо, конечно, – сказал я. – Что за тема то?

Нонна выдержала эффектную паузу:

– «Гробокопатели».

– Кто? – переспросил я. – Какие такие «гробокопатели»?

– «Гробокопатели», – медленно и с нажимом повторила Нонна, наслаждаясь эффектом. И пояснила:

– Ну, знаешь, которые из моря достают разные старинные предметы на продажу.

– Это кому то интересно? – спросил я.

Железняк тяжело вздохнула:

– Один прощелыга оценил все, что лежит на дне Финского и Выборгского заливов, почти в миллиард долларов.

– А что там лежит? – спросил я.

– По крайней мере – 10 тысяч кораблей. Это и драккары викингов, и новые яхты. Много всякого.

– Ни фига себе! – присвистнул я.

– Эти ребята работают по следам одной небольшой общественной организации. Называется она «История моря».

– А кто работает?

– Я же говорю – «гробокопатели».

– Но – кто именно?

– Не всё сразу, – Нонна сделала себе чай, устроилась в кресле. – Есть такой человек – Кирилл Анатольевич Шаталов…

* * *

Нонна говорила долго. Но при этом ни разу не заглянула в блокнот. Вот это память!

В 1989 году Кирилл Анатольевич вышел в отставку. Уволился из ВМФ в звании капитана первого ранга. До этого года три четыре командовал на навигационном факультете одного из училищ в Питере.

А до этого был на Северном флоте. Последняя должность на Севере – начальник штаба дивизиона атомных подводных лодок. И вот – отставка.

Поначалу Кирилл Анатольевич заскучал. Затосковал.

Потом случайно услышал о команде ДОСААФ, которая в Выборгском заливе нашла бронекатер времен Великой Отечественной. Шаталов очень хорошо помнил такие бронекатера. Мальчишкой еще он их видел в Кронштадте, где служил его отец.

Кирилл Анатольевич засобирался в Выборг, где тогда еще работали поисковики из ДОСААФа. Он разыскал их в порту, на одном из старых причалов. Ребята ходили в море на старом баркасе.

У них как раз неприятность случилась: оперативный дежурный погранец не давал «добро» на новый выход. Шаталов взялся уладить проблему. Доехал до Высоцка, пришел в штаб пограничного дивизиона, добился встречи с оперативным дежурным.

Это был один из его выпускников. Тот объяснил, что у ребят нет штурмана. Поэтому и не выпускает. Шаталов спросил: если я штурманом пойду – выпустишь?

Выпустили поисковиков в Выборгский залив. Кирилл Анатольевич привел их на место. Сидел на борту, пока ребята ныряли. И вдруг один из них предложил Шаталову тоже нырнуть, самому посмотреть на катер.

С этого для Шаталова и началась подводная археология.

Пару сезонов он работал под Новгородом, на Волхове, с археологами из Академии наук. Искали тогда не то ганзейский когг, не то – русскую ладью. И нашли!

Потом решил попробовать поработать самостоятельно.