Это было представление покруче всех мною виденных: Нонка ломала мои пальцы, подвывала и вскрикивала, помогая себе и оркестру, старалась изо всех сил. Забежавший на эти негармонические звуки Шемякин, которому объяснили, что за кулисами рожают, пришёл в неописуемый восторг. Обалдевший от столь незатейливой премьерной символики, он даже рвался с цветами в гримерку, но его не пустили. А первый крик младенца просто совпал с ликующим финалом Чайковского, и скульптор рванул на сцену вне себя от двойной радости – принимать поздравления.

А в это время мы с акушеркой принимали еще одну Железнячку. Слава Богу, Нонна ограничилась всего двумя дочками! А в гримерку без конца заглядывали артисты, ломились музыканты и художники, но доктор велел впускать только цветы. Их корзинами, охапками и снопами тащили прямо со сцены, и я сидел в этом цветнике совершенно ошеломленный. Пока нас всех не вывезли оттуда домой – к великой радости ничего не подозревавших домочадцев.

Вот так, кое как родились в России наши девочки, но зато не кое где, а в самой Мариинке. Да и крестики через пару недель надел на их пухлые шейки не кто нибудь, а опальный отец Евгений, и не чьи нибудь крестики, а шемякинские. Слышь, товарищ Исповедник, тебе понравилось?!

ДЕЛО ОБ ОЛИГАРХЕ В ПОСТЕЛИ

Рассказывает Анна Соболина

"Соболина Анна Владимировна, 26 лет, сотрудница архивно аналитического отдела. Муж – начальник репортерского отдела Владимир Соболин. Исполнительна, неконфликтна, но малоинициативна. Поддерживала внеслужебные контакты с замдиректора Агентства Николаем Повзло, которые прекратились.

В прошлом году неустановленными лицами (вероятно, сотрудниками ФСБ) была предпринята попытка завербовать Соболину".

Из служебной характеристики

– Любовь зла, – Иришка чокнулась со мной бокалом с искрящимся коктейлем, – полюбишь и Повзла!

Я пожалела, что рассказала подругам о своем недавно завершившемся романе с Колей Повзло. У нас с девчонками, так уж повелось, со студенческих лет не было друг от дружки секретов.

Сколько раз мы с Майей выручали Ирку – сочиняли по телефону ее мужу бизнесмену всяческие небылицы, пока наша красавица крутила шашни с очередным кавалером. Но сейчас меня не радовала наша встреча. Меня раздражали и иронично высокомерная Иришка, и быстро назюзюкавшаяся Майка… Та вообще сидела с глуповатой улыбкой, подперев подбородок рукой, и, кажется, ничего и никого не слышала.

Группа джигитов, восседавшая за столиком на подиуме чуть поодаль, кидала на нас заинтересованные взгляды.

Больше на Иришку, конечно. Джигиты были одеты с иголочки, их бумажники, наверное, ломились от баксов.

– Ир, дай телефончик – Соболину позвоню, – попросила я подругу. Миниатюрный мобильник, который извлекла Иришка из сумочки, тянул на две мои зарплаты.

– Володя, я с девочками в клубе «Мата Хари». Да да, с Ирой и Майей, привет тебе от них. Антошку укладывай, меня не жди!…

Соболин воспринял услышанное настолько спокойно, что это меня даже слегка напугало.

После истории с «Белой стрелой» – когда меня чуть не завербовали в эту организацию – у меня целый месяц был депрессняк. Володя вдруг резко стал заботливым и любящим мужем – он таскал меня по врачам и медсестрам, которые кололи мне дорогущие препараты, взял на себя половину хозяйственных дел, сам стал отводить Антошку в садик.

А главное, прекратились его сомнительные отлучки. Я была уверена, что он просто перестал мне изменять. Наш роман с Николаем тоже закончился как то сам собой, тихо и бесскандально… Вроде бы только об этом я и мечтала, мне всегда казалось, что семейный покой – самое главное в жизни.