— Прошу, прошу вас! — гостеприимно развел руками сыщик. — Проходите, рассаживайтесь.

Никто не сдвинулся с места. Словно не замечая колюче-настороженных взглядов, Ницан обратился к президенту:

— Я почти готов к тому, чтобы представить вам, ваше превосходительство, исчерпывающий отчет о проведенном расследовании, краем глаза сыщик заметил, что Лугальбанда собирается что-то сказать, и поторопился продолжить: — Но для того, чтобы окончательно поставить точку, мне необходима небольшая деталь.

— Вот как! — издевательски протянул министр полиции. — Значит, почти готовы. Почти. Нельзя ли все-таки выражаться точнее? Что значит — почти? И о какой небольшой детали идет речь? И, наконец, с какой целью вы собрали нас всех здесь, в этой комнате? Не могу сказать, что соседство с покойником доставляет особое удовольствие.

— Увы, ваша честь, это необходимо, — сдержанно ответил Ницан. — Потому что последняя деталь... — он на мгновение замолчал. — Да, вы спрашивали, что значит — почти? Отвечаю: во-первых, я знаю, почему был убит Шаррукен Тукульти. Я знаю, кто его убил и когда. Я даже знаю, каким образом это преступление было совершено. Деталь, о которой я говорю — одно слово, связывающее все звенья моего расследования в одну цепь. К сожалению, это слово знает только один человек. Вернее, знал только один человек, — он указал на ложе. — Сам убитый. Это короткое слово я и хочу услышать. И потому надеюсь сейчас, здесь, в присутствии и с разрешения официальных лиц — имею в виду прежде всего вас, ваша честь, — провести сеанс посмертного допроса.

Все это Ницан произнес голосом ровным, даже безразличным. Словно речь шла о сущем пустяке, безделице.

Зато Амар-Зуэн едва не задохнулся от негодования.

— Что-о?! — вскричал он. — Да вы что, с ума сошли?! Проводить подобную процедуру при посторонних, неподготовленных людях! Да как вам вообще такое могло прийти в голову?! И потом: здесь нет лаборатории с необходимыми ингредиентами!

Сыщик довольно улыбнулся.

— Об этом я позаботился, — сообщил он, шагнул назад и сдернул со столика у окна тяжелое покрывало.

Увидев десяток сосудов самой причудливой формы, в которых переливались и блестели разноцветные жидкости, министр потерял дар речи. Воспользовавшись этим, Ницан быстро сказал, вновь обращаясь к президенту, растерянно взиравшему на происходящее:

— Его честь немного преувеличивает, ваше превосходительство. Конечно, предстоящая процедура не очень приятно выглядит со стороны, но опасности нет никакой. Известно, что некромагический сеанс — или, если хотите, временное оживление умершего — можно провести дважды, почти без всякого вреда для себя. Конечно, на третий раз неминуемо явление Убивающего-Взглядом-Калэба, но мы и не собираемся повторять процедуру трижды. Еще одного раза вполне достаточно.

— Почти! — взвился министр. — Снова ваше почти! Именно, что почти! А связи преисподней?! А некромантные цепи? А...

— Наш эксперт прекрасно владеет техникой очищения, — терпеливо ответил сыщик. — Пока что мы только раз проводили процедуру оживления. Следовательно, имеется вполне безопасная возможность ее повторить, — он выжидательно посмотрел на президента.

Тот, в свою очередь, взглянул на Набу-Дала.

— Не смейте! — воскликнул министр полиции. — Не делайте этого! Ни в коем случае! Это опасно!

Ницан, уже приготовивший необходимое снадобье и раскрывший толстенный фолиант на нужной странице, удивленно воззрился на бывшего ректора.

— Опасно? — переспросил он. — Конечно опасно, но ведь у нас еще в запасе одна попытка. Придется, разумеется, пережить несколько неприятных минут — не более того.