Вейд повернулся к адвокату с широко раскрытыми глазами:

    – Так вы тот самый Перри Мейсон? Прошу прощения, что не обратил внимания сразу. Я с огромным интересом читаю отчеты о ваших процессах. Я был особенно потрясен тем, как вам удалось доказать невиновность…

    – Мейсон уходит, – снова прервал его сержант, – и мы бы хотели, чтобы вы вообще ни с кем не разговаривали, пока не изложите нам свою историю.

    Вейд замолчал. На его лице появилось удивление. Мейсон был невозмутим.

    – Мы поговорим как-нибудь в другой раз, Вейд, – сказал адвокат. – Я представляю Чарлза Сейбина, он знает, что вы здесь?

    Сержант решительно шагнул вперед:

    – Достаточно. Вот выход, Мейсон. Не задерживайтесь.

    – Не имею ни малейшего желания. Атмосфера внутри невероятно душная. Неужели вы этого не ощущаете, сержант?

    Сержант вместо ответа яростно захлопнул дверь за Мейсоном, как только тот вышел.

    На ступеньках адвокат остановился и с удовольствием посмотрел на залитые солнцем вершины гор.

    Делла Стрит сидела на подножке машины, пытаясь завязать дружбу с полдюжиной бурундуков, которые довольно храбро подбирались к ее протянутой руке. Появление Мейсона заставило их пуститься наутек под защиту большого соснового пня, где у них была нора. Там они о чем-то деловито посовещались и медленно двинулись обратно, видимо привыкнув получать подачку из рук человека.

    Над головой Деллы вилась голубая сойка. Очевидно вообразив, что девушка подкармливает зверушек, она стала нервничать, перепрыгивать с ветки на ветку, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, при этом издавая ворчливые, явно протестующие звуки. Сойке казалось, что ее совершенно несправедливо обидели, исключив из числа пирующих, и она не считала возможным умолчать о такой несправедливости.

    – Шеф, кто это приехал? – поинтересовалась Делла.

    – Вейд, секретарь Сейбина. Он должен им что-то рассказать. Именно из-за этого они приехали в хижину: чтобы встретиться с Вейдом подальше от репортеров… Пол звонил, у него что-то важное в Сан-Молинасе.

    – Как будем действовать, шеф? Дождемся Вейда и посмотрим, не расскажет ли он нам о своих секретах?

    – Нет. Поедем в Сан-Молинас. Сержант непременно предупредит Вейда, чтобы он мне ничего не говорил, но позднее ему все равно придется обо всем доложить Чарлзу Сейбину, так что я буду знать. Прощайся со своими приятелями, и поехали.

    Он сел за руль, включил мотор и двинулся по неровной дороге, ведущей от хижины к шоссе. Пару раз он останавливался, чтобы взглянуть на сосновые ветки над головой.

    – Эта нахальная сойка упорно нас преследует. Нет ли у нас чего-нибудь такого, что можно было бы ей дать?

    – В ящике для перчаток лежит пакетик сухариков с орешками. Можно отломить орешки и дать ей.

    – Давай попробуем.

    Делла вытащила бумажный пакетик.

    – Вот тут на дне много орешков, – сказала она, высыпая их на ладонь Мейсона.

    Мейсон встал на подножку, поднял руку над головой, чтобы сойке было видно, что лежит у него на ладони. Птица моментально вспорхнула с ветки и, усевшись на его руку, неторопливо схватила самый крупный орешек, после чего улетела на ближайшую ветку.

    Мейсон со смехом сказал:

    – Знаешь, Делла, когда я выйду на пенсию, я тоже заведу себе вот такую хижину в краю непуганых птиц и зверей…

    – В чем дело, шеф? – спросила Делла, когда он резко замолчал.