В бистро Макс опоздал на пять минут.

– Хорошо выглядишь, – сказал он. – Как дела у Володи? – спросил Макс.

– Как всегда, в бегах.

Я еще колебалась. Хотя за пятнадцать минут до встречи, когда я выходила из Агентства, мне казалось, что все уже решено. Я приду в бистро и сразу попрошу помощи у Макса. Но когда он появился, моя решимость куда то делась. Может быть, потому, что Макс пришел на встречу не в костюме, а в полинялых джинсах и свободном джемпере. Он словно помолодел лет на пять и выглядел скорее как студент, чем репортер солидного издания.

– Проблемы? – вдруг спросил Макс.

Его лицо стало серьезным.

– Не то чтобы проблемы… – Я наконец решилась:

– Говорят, ты что то раскопал о «Белой стреле».

– Слухами земля полнится. Не верь, Аня, всему, что говорят.

– Я серьезно. Это очень важно.

– Важно? – переспросил Макс.

– Да.

– Почему?

Вопрос поставил меня в тупик.

– Просто у меня появилась – впервые появилась – возможность сделать кое что самой. И для этого мне нужно знать о «Белой стреле» как можно больше.

– Аргумент, – пробормотал Макс.

***

Я рассказала ему, опуская подробности, о странных файлах, о том, как несколько часов пробивалась через ложные «ящики». Добавила кое что из рассказа Коли Повзло.

– Почему ты занимаешься этим? – спросил Макс.

Макс снова заставил меня задуматься.

Наверное, дня за три до нашей встречи я могла бы повторить слова Обнорского об общем доме, сказала бы, что хочу вложиться в это строительство. Но уже не была уверена в этом. Действительно – почему я хочу добраться до этой «Белой стрелы», зачем мне она?

– Я хочу сделать что то сама, – ответила я Ленскому и себе. – Сейчас в Агентстве я работаю кем то вроде справочника на все случаи жизни. Помнишь, как в рассказе «Справочник Гименея».

По– моему, его О'Генри написал.  Макс кивнул. – Я не самая плохая мать. Может быть, не лучшая жена для Соболина. Но я хочу знать, способна ли на что то большее. Я смотрю на тебя, на Соболина, на Колю Повзло – у вас настоящая работа, настоящая жизнь. Вы живете. Я тоже хочу попробовать «жить».

– Странная это жизнь… – пробормотал Макс. – Журналисты же ничего реально не делают. Информация – это такая абстрактная штука. Кто то совершает какие то реальные действия, а мы их только описываем.

– Все не так, Макс, – решила поспорить я, испугавшись, что в итоге этого разговора Ленский мне ничего не расскажет. – Именно журналисты создают ту реальность, в которой живут люди.

И никакой другой реальности, кроме той, о которой рассказали в новостях, нет.

Макс неопределенно пожал плечами: мол, может быть. Мой порыв иссяк, я спросила усталым голосом: Ты мне поможешь?

Макс обреченно кивнул:

– На самом деле о «Белой стреле» толком ничего не известно. Один знающий человек сказал мне, что такая организация действительно есть, но они, вопреки ходившим когда то слухам, никого не убивают. Эта организация собирает информацию. Там работают бывшие офицеры КГБ. Разведка, контрразведка… Они предлагают свои услуги тем, кто может заплатить. Но особенно себя не афишируют. Есть и другая версия:

«Белая стрела» – это что то вроде закрытого клуба. Можно предположить, что бывшие сотрудники органов не теряют друг друга из виду. Собираются раз в месяц или в полгода.