— А говорила, что на сук наткнулась, — сдавленно прошептала Черкасова.

— На сук наткнулись все мы! — скаламбурил я. — Вот на этих вот, с позволения сказать, сук! Вскрикнув после меткого попадания ботинка, преступница срочно покинула место мнимого убийства, на которое вскоре явилась бдительная Елена Борисовна, которая и подняла хай… Пардон, боевую тревогу. Вот такой «стадикам»…

Черкасова гордо обвела присутствующих взглядом, но они, похоже, не разделяли ее приподнятого настроения.

— А на хрена им все это понадобилось? — выразил общее недоумение Босов.

Но я не ответил, поскольку в этот самый момент, в соответствии со всеми законами драматургии, послышался надсадный рев, и через несколько секунд в облаке пыли к нам подкатила потрепанная агентская «четверка».

Первым из нее вышел Зураб и, мгновенно оценив ситуацию, обошел машину грациозным гусарским шагом. Картинно открыв дверь, он галантно помог выйти из нее живехонькой Лерочке, которая совсем не вписалась в игру и довольно косолапо сделала несколько нерешительных шагов в нашу сторону.

Затем, не менее грациозно, зато гораздо грубее, Зураб за шиворот вытащил с заднего сиденья абсолютно живого Спиридонова и придал ему хорошее ускорение в сторону коллег с помощью изящного пинка.

Пролетев изрядное расстояние, воскресший герой-любовник шлепнулся на карачки прямо у моих ног.

— Тут народ интересуется, зачем вы все это устроили, а, говнюк? — почти нежно спросил я у Олега.

— Братцы… — улыбнулся он снизу, — мы пошутили…

— А я скажу, — грустно проронила Лера.

Мне захотелось подойти и взять ее за руку, но она легким жестом остановила меня.

— Лерка… — умоляюще заныл Спиридонов.

Я повторил пинок Князя, правда, не так изящно, зато действенно — Олег ткнулся лицом в землю и больше не разговаривал.

— Он проиграл деньги… Большие… — с трудом произнесла Лера. — Сказал, что его убьют… А я… мы были близки… и… я уговорила девчонок… Взяла ключ… Он забрал из кассы, ну у Вениамина Петровича…

Толстенький директор Орлов ойкнул и, схватившись за сердце, умчался в корпус.

— Ага! — торжествующе сказал я. — И вы разыграли этот перформанс, надеясь, что работа над сериалом прервется, а значит, и пропажа денег из кассы не будет до поры до времени замечена?

— Я верну… — тихо сказала Лера и разрыдалась.

К ней подошла Ира и, обняв, повела к скамейке. С третьего этажа, видимо, из номера Орлова, донесся утробный вой.

— А вот теперь, — сказал я, похлопав Лялю по плечу, — вызывай милицию.

— Не надо милиции, — спокойно сказал оператор Калитин. — Сами разберемся.

Я пожал плечами и пошел к машине Князя.

— Соболин! — послышался нерешительный голос. Обернувшись, я увидел ковыляющего ко мне режиссера. — Вы вот что, Соболин, повторите шестьсот седьмую сцену. — Он старался не смотреть на меня. — После обеда будем снимать…

— Ты что, останешься в этом сумасшедшем доме?! — изумленно спросил Князь, давая мне прикурить.

— На кого ж я их брошу, — усмехнулся я, растянувшись на травке той самой злополучной полянки. — Они ж блаженные, не видишь?

Зураб покачал головой.