Глупо, конечно, но, глядя на мадам Риморс, детей становится жалко.
— А ты, хозяйка, отхватила себе неплохое местечко. Давно ли оно у тебя?
— О-о, еще с сорок пятого. Как приехала, так и купила. Маленькая золотая жила.
— Приехала откуда?
— Из Мексики, милашка. Прямо из Мехико. Я же там замуж выходила в тридцать четвертом. Он любил меня.
Я чуть не упал со стула. Мэгги сказала: «Он любил меня», — и лицо у нее изменилось, стало мягче, как будто она вспомнила что-то давным-давно позабытое, но сама тут же все и испортила:
— Оказался настоящий сукин сын. Гонялся за всеми девками города. Никого не пропускал, сволочь. Ну и откинул потом копыта. Сердечный приступ. А я страховку получила. Единственное, что можно было выжать из этого ублюдка. А ты знаешь, Мак, ведь многие думали, я его отравила. Выкопали, гады, из могилы и проверили, от чего умер. И от чего, думаешь? Сердечный приступ! А-а-а-а… — Складки жира снова закатались одна за другой.
Разговаривая, Мэгги курила коричневую сигаретку. Я таких раньше не видел. Она взяла ее из пачки на столе. Пачка была необычная — зеленая, с черными буквами и яркой цветной картинкой. Пока Мэгги заходилась от хохота и утирала глаза похожими на два молота кулаками, я незаметно вытащил одну сигаретку и прятал в боковой карман. Это называется — работать детективом.
Я подождал, пока колыхание жировых складок успокоится, и спросил:
— А как насчет Нарды?
Мэгги причмокнула губами и наморщила лоб:
— Нарды? Что еще за Нарда?
— Так, ничего. Ну что ж, у меня все. Спасибо.
— Ты закончил?
— Да, закончил.
— Хар-р-рашо. А теперь, Мак, я скажу кое-что. Прочисти уши и слушай.
Мэгги наклонилась вперед, и ее невероятных размеров груди расплылись по столу. Я невольно подумал о Лине. О Боже!
— Хватит тебе здесь сшиваться. Пришел, видите ли, да еще меня и допрашивает. Кое-какие мозги у меня пока остались, понял, наглец? Сгинь отсюда, и чтоб духу твоего здесь не было, ясно или нет?
Времени ответить не было. Дверь сзади отворилась, и вошел Мигель Меркадо. Тощий, как лезвие кинжала, в длинном, до колен, пиджаке и в облегающем трико. Он посмотрел сначала на меня, перевел взгляд на Мэгги и остановился в нерешительности:
— Извините. Не думал, что вы заняты.
Мигель вышел обратно в коридор, хлопнув дверью.
— До свидания, дорогая, — сказал я.
— Минутку, парень.
— Что?
— Я хочу, чтобы ты четко уяснил себе, что я имела в виду. Никакие допрашивающие меня нахалы мне здесь не нужны. И больше чтоб не приходил сюда.
— Постараюсь.
— Постараешься? Не вставай у меня поперек дороги, сосунок!
Я усмехнулся и вышел в маленький темный коридорчик. Сделал несколько шагов, затем так, чтобы слышала Мэгги, сказал:
— О, совсем забыл! — И почти вбежал в зал, где сидели посетители.
Лину я увидел сразу. Она сидела все за тем же столиком с почти нетронутым коктейлем. Я мигом пересек зал.
— Вот что, милая, хочешь мне помочь?
— «Милая»? — промурлыкала она. — Это, Шелл, уже лучше.
Но я смотрел на нее серьезно и внимательно. Лина поняла:
— Да, конечно. В чем дело?
— Если я не ошибаюсь, Мэгги сейчас будет звонить. Ты постарайся занять телефон и отвлечь ее. Но только не нарывайся на неприятности. Если увидишь, что это становится неестественным, сразу все бросай и занимайся своим делом. Поняла, милая? А сейчас действуй.
Она улыбнулась мне так, как будто обещала вечное наслаждение:
— Я поняла. |