На этот раз Баалат-Гебал была не в мужском костюме, а в столь же бесформенной черной хламиде. Здесь же беззвучно сновали прислужники. Ницан так и не смог определить, живые ли это люди или големы. Если последние, то храмовый маг обладал высочайшей квалификацией.

Баалат-Гебал полулежала на широкой лежанке. На столике рядом стояла ваза, полная фруктов, и узкогорлый кувшин с охлажденным молоком. Пожилая дама посмотрела на остановившегося у двери детектива с откровенным любопытством.

— Можете спросить у Пилесера и Этаны, — пробасила она вместо приветствий, — я ждала вас. Я знала, что путаница с саркофагами всего лишь повод. Вы, милый мой, можете перехитрить кого угодно, но только не меня.

— И в мыслях не было, — искренне ответил Ницан.

Баалат-Гебал величественным жестом пригласила его сесть. Тотчас один из слуг пододвинул посетителю кресло. «Все-таки, голем», — подумал Ницан, усаживаясь. Такими бесстрастными могли быть лица только у искусственных существ. Он взглянул на госпожу Баалат-Гебал и вежливо улыбнулся.

— Так я вам и поверила, — сердито сказала она. — Не было в мыслях, скажите пожалуйста… — и вдруг неожиданно спросила: — Со смертью Навузардана не все чисто, верно?

— С чего вы взяли? — осторожно поинтересовался Ницан, принимая из рук голема стакан молока. Напиток был ледяным и в меру подслащенным.

— Интуиция, — коротко ответила она. — Он был слишком большим негодяем, чтобы вот так вот просто умереть от сердечного приступа. И потом: он никогда не жаловался на сердце. Многие были уверены в том, что у Навузардана его просто нет… — Баалат-Гебал нахмурилась: — Хотите знать, почему я не сказала полиции о своих подозрениях? Потому что его смерть устраивала слишком многих. Началось бы расследование, перетряхивание грязного белья. Но, повторяю: я уверена, что он умер не сам. Хотя не представляю себе, как все произошло. Но ваше присутствие здесь только укрепляет меня в этой уверенности.

— Очень жаль вас разочаровывать, госпожа Шульги-Зиусидра-Эйги, — дипломатично заметил Ницан. — Но я не занимаюсь расследованием обстоятельств господина Навузардана Шульги. Я выполняю задание клиента, господина Нарам-Суэна. А задание это гласит: разыскать шутника, ставшего причиной финансового конфликта между похоронным бюро «Счастливого пути!» и Домом Шульги. Вот, если хотите, текст моего контракта с Нарам-Суэном.

Баалат-Гебал отмахнулась от протянутого листа бумаги.

— Не собираюсь я ничего проверять. В конце концов, это ваше дело. Не хотите говорить правду — не надо. Так что вам от меня нужно?

— Задать несколько вопросов, — Ницан отставил в сторону наполовину допитый бокал. — Вопросы связаны с уже упоминавшимися мною событиями. Как только вы сочтете их выходящими за рамки поиска неизвестного шутника, можете меня выставить, это ваше право.

Баалат-Гебал усмехнулась, ничего не ответила. Усмешку детектив счел за разрешение и спросил:

— Скажите, вы поддерживаете отношения с госпожой Шошаной Шульги?

— Разумеется, нет, — фыркнула Баалат-Гебал. — Никто из нас не поддерживает отношений с этой сумасшедшей. Умчалась к варварам, теперь вот отказалась от своей доли в наследстве…

— Отказалась от своей доли? — Ницан навострил уши. — Так-так, а откуда вам это известно?

— Шошана прислала письмо. Можете убедиться, — могучая старуха протянула Ницану распечатанный конверт.