|
Из них, кажется, никто не был замечен в пристрастии к чаю, но все больше – к вину. > кряжистый преждерожденный в бороде – именно Крякутной, ибо уже не первый раз сталкивался с этим распространенным в Ханбалыке живописным сюжетом. В какой-то харчевне ланчжун однажды видел Крякутного, беседующего с прославленным полководцем древности Чжугэ Ляном: великие люди были рельефно высечены в граните стены, а между ними ваятель несколькими выразительными штрихами обозначил походный столик с расстеленными на нем свитками; так что с тех пор Баг подобным вещам перестал удивляться. Ибо таков удел мудрых – быть воспетыми в народных сказаниях и изображенными на ширмах и фресках.
А то, не ровен час, и фильму снимут… да, того и гляди, многосерийную… Вроде как “Приоткрытая книга” или “Укрощение строптивого огня”… И что в том дурного? Ровным счетом ничего, кроме доброго! Заметив кивок Бага, выскочивший из-за ширмы прислужник картинно, с высоты в десять, наверное, цуней наполнил его чашку кипятком, не пролив при том ни капли, закрыл крышкой и бесшумно удалился. – Ну как тебе гостиница, драг еч? – Кай взял свою чашку, сдвинул крышку и поднес ко рту. – Ты ведь первый раз в “Шоуду”? Хорошо спал? Ах, прекрасный чай!.. – Да. Все хорошо. Только… – Перед внутренним взором Бага на какое-то мгновение вновь появилась бледная ночная гостья; сказать? не сказать? – Что “только”? Что-нибудь не так? – Ли-пэн обеспокоенно отставил чашку. – Ты говори, говори, драг еч. Это же моя работа. Да три Яньло, в конце концов! Мало ли, что привидится… Да и Кай взволнуется, а сейчас у него и другой мороки полно, в преддверии праздника-то. И как сказать? Мол, было мне видение, а может, и не видение, но только заходила какая-то преждерожденная сквозь закрытую дверь, а потом взяла и растаяла как туман? – Только спал я плохо, – успокаивающе улыбнулся Баг. – Это, наверное, от усталости. Все же путь к вам неблизкий. – Он положил руку на загривок сидевшему на соседнем табурете коту; стал поглаживать. Судья Ди тихонько замурлыкал. – Вертелся всю ночь, еле заснул. Знаешь, еч, как это бывает? – Ну… да. – Вот в этом был весь Кай Ли-пэн. Если бы Багу пришлось составлять его членосборный портрет, то помимо чисто внешних черт ханбалыкского приятеля он обязательно бы указал вот это “ну… да” – с небольшой, хорошо акцентированной паузой между словами и короткой, искренней и оттого обезоруживающей улыбкой. – Я сам плохо сплю в последние две седмицы, – продолжал между тем Кай, – работы просто море. Кажется, вся Поднебесная к нам съехалась. И гокэ прибыло – тьма. Сегодня с утра, вот, ютаи< Ютаями и Китае спокон веку называли евреев. Ютай, или, полностью, ютайжэнь, – это, несомненно, в первую очередь транскрипционное обозначение. Однако оно может одновременно читаться и по смыслу. Первый иероглиф значит “все еще”, “несмотря ни на что”, “вопреки”, “по-прежнему”. Второй употребляется в китайском языке крайне часто и входит, например, составной частью в такие известные слова, как “тайфэн” (в японском чтении “тайфун”) – “великий ветер”. Третий же иероглиф – это “человек”, “люди”. Таким образом, в целом “ютайжэнь” значит: “как ни крути – великий народ” или, если выразиться несколько по-ютайски, – “таки великий народ”. > приехали, я только что от них. |
