— Обо всем, Вова, обо всем. Ты небось думал: «Ах, какой я молодец, ах, какой парень ловкий». А ты, Вова, как мартышка, — все хитришь, а жопа голая.

— За базар… — угрожающе начал Вова.

— Давай, Вова, не будем базар на стену мазать, — устало перебила Марта. И любимое выражение Князя снова кинуло на спину Гудвина горсть мурашек. Домино знала, какое слово и где надо вставить.

— Лады, — буркнул Гудвин.

Марта сходила в прихожую, принесла сумку и достала из нее какую-то таблетку. Разломив лекарство зубами надвое, запила его минеральной водой и пояснила:

— Голова болит, Вова. Давно болит. Так что давай о деле. — Женщина угрюмо оглядела Вову, словно не понимая, что это существо делает в ее доме, и начала говорить: — В пятницу вечером вы едете на дачу, в баню. — Гудвин даже не кивнул в подтверждение, он уже понял: Марта в курсе всего, что происходит вокруг Гольдмана. — Девок с собой не бери. Только бухалово и кокс. Вместо шлюх возьми вот это. — Домино дотянулась до свертка, лежащего под крышкой журнального столика, и протянула его Гудвину. — Это порно. Довольно гадкое, — Марта вздохнула, — раскумаритесь под видак.

— А что я Борику скажу, где бабы?

— На субботнике! Заняты! — бросила Домино и хмуро посмотрела на гостя. — Я что, все за тебя придумывать должна? Изобретешь что-нибудь. Итак, далее. Борик жрет, нюхает, смотрит на голые задницы и через час, можешь мне поверить, заводится на «дамский вальс». Ты сажаешь его в тачку и везешь в город…

— На фига? — перебил Гудвин. — На даче сотовый берет. Позвоним, сами приедут.

— Потеряешь!! — заорала Марта. — Сломаешь! Выбросишь! — И тише добавила: — О Бориной трубе я сама позабочусь. Посажу батарейки… Так, на чем мы остановились? Ах да. Выезжаешь на трассу. Через полтора километра у первой деревни будет стоять девушка в красном сарафане. Остановишься, предложишь подвезти до города. Девка будет косить под простушку, но глазки состроит. Начнешь ее тискать. Она попищит немного, но ты не бойся, врежь под дыхало, она и замолкнет.

— Сильно?

— Чего?

— Бить?

— Без разницы. Ей заплачено. Но врезать надо, чтобы она потом на очняке сказала — били, потому и не сопротивлялась…

— Стоп. Какой на хрен очняк?! Ты что, Домино, меня под статью гонишь?!

— Тихо. Никакой очной ставки не будет. Это подстава, — по слогам произнесла Марта.

— А если нет? Если ты мне баки вколачиваешь?

— Нет, Вова. Все честно. Девка — бикса из Москвы. Можешь проверить. — Марта усмехнулась. — Я же не дура, Вова. Пробей девку, она вся засвечена.

— Готовилась? — хмуро спросил Гудвин.

— Готовилась, Вова, а как же. Девка две недели за городом загорает, свежачок готовит. Но для серьезного дела по статье — не катит. Пробы ставить негде. — Марта налила себе немного коньяку, чокнулась с пустой рюмкой Гудвина и быстро выпила. — Я, Вова, знала, что ты мне не поверишь. Бланки задержания девки в Москве — твоя, Вова, страховка. За таких, как она, срока не вешают.

С нескрываемым удивлением Гудвин смотрел на Марту. Он еще не до конца понял ее план, но уже чувствовал — прокола не будет. Домино подготовилась на совесть.

— Завезешь девку в лес и отхаришь. Боря смотреть будет. Бикса так под тебя ляжет, у Бори слюни потекут. Никуда не денется, вторым полезет.

— А если нет?

— После порнухи, под кайфом, полезет.