«В Москве Брежнев был всего сутки, после чего улетел к себе на дачу в Крым, в Нижнюю Ореанду. Все встало на «круги своя». Опять успокаивающие средства, астения, депрессия, нарастающая мышечная слабость, доходящая до прострации. Три раза в неделю, скрывая от всех свои визиты, я утром улетал в Крым, а вечером возвращался в Москву. Все наши усилия вывести Брежнева из этого состояния оканчивались неудачей. Положение становилось угрожающим…»

Несмотря на то, что высшее кремлевское руководство тщательно сохраняло тайну о состоянии здоровья Брежнева, слухи об этом все равно просачивались вниз, в нижние структуры власти. Дошли они, судя по всему, и до Рашидова, который часто бывал в Москве в качестве кандидата в члены Политбюро, а также как пациент того же 4-го управления Минздрава (Рашидов лечил больное сердце в московской спецбольнице на улице Плотникова). Естественно, эти слухи волновали Рашидова, поскольку неожиданный уход Брежнева мог спровоцировать выступление его оппонентов в Узбекистане. Тем более, что одним из реальных претендентов на место Брежнева по-прежнему оставался Президент страны Николай Подгорный, с которым у Рашидова давно были натянутые отношения (а после «дела Насриддиновой» они испортились окончательно). Правда, лидера Узбекистана успокаивала мысль, что приход Подгорного к власти не мог удовлетворить большинство членов Политбюро. Да и сам Брежнев, как оказалось, был не готов уступить свою власть другому человеку. Поэтому предпринял все от себя зависящее, чтобы пресечь разговоры о своем катастрофическом нездоровье. Он удалил от себя медсестру Нину К. и взялся за свое здоровье: дважды в день плавал в бассейне, начал выезжать на охоту, гулять по парку. Слухи об этом тут же распространились (не без ведома КГБ) среди высшей советской номенклатуры.

3–5 февраля 1976 года состоялся 19-й съезд КП Узбекистана, который прошел в спокойной обстановке и оставил состав высшего руководства республики без изменений. Состав Бюро тогда выглядел следующим образом: Ш. Рашидов (1-й секретарь), В. Ломоносов (2-й секретарь), Н. Худайбердыев (председатель Совета Министров), Т. Осетров (1-й заместитель председателя Совета Министров), Н. Матчанов (председатель Президиума Верховного Совета), М. Мусаханов (1-й секретарь Ташкентского обкома), Ю. Белоножко (командующий Туркестанским военным округом), И. Анисимкин (секретарь ЦК), Ю. Курбанов (секретарь ЦК), А. Салимов (секретарь ЦК); кандидаты в члены Бюро: К. Камалов (1-й секретарь Каракалпакского обкома), Э. Нордман (председатель КГБ), Г. Орлов (заведующий отделом организационно-партийной работы), Н. Махмудов, С. Султанова.

Однако изменения затронули отделы ЦК. Там заведующими были назначены 16 человек, из которых только половина были старыми назначенцами, сохранявшими свои посты на протяжении долгих лет. Из них долгожителями (по времени работы) были двое: Т. Зинин (сельскохозяйственный отдел) и Д. Ходжаев (председатель партийной комиссии), которые занимали свои посты с 1961 года (с 16-го съезда). С 1966 года (с 17-го съезда) в должности заведующих отделами трудились: Г. Орлов (организационно-партийной работы), М. Саидов (строительства и городского хозяйства); с 1971 года (с 18-го съезда) — В. Архангельский (административных органов), У. Рустамов (информации и зарубежных связей), К. Таиров (общий отдел), Т. Умаров (управляющий делами).

Среди новеньких (а их было 9 человек) значились: М. Искандеров (пропаганды и агитации), П. Хабибуллаев (науки и учебных заведений), А. Тураев (культуры), В. Сускин (водного хозяйства), И. Хуснутдинов (торговли, плановых и финансовых органов), В. Хамидов (тяжелой промышленности и машиностроения), М. Юлдашев (легкой и пищевой промышленности), С. Расулов (транспорта и связи).

Между тем пройдет всего немного времени после съезда — всего пять месяцев — и в июле Москва пришлет в Узбекистан нового 2-го секретаря ЦК: им станет 48-летний Леонид Греков, который до этого в течение шести лет работал 2-м секретарем Московского горкома КПСС.